ОБ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ.
Начну с того, что интеллигент интеллигента узнает везде, их тянет к друг другу. Этот тип людей часто сбивается в группы, которые занимаются тем, что обсуждают какие-либо темы. Обычно, как правило, сами интеллигенты не способны к организации себя и все их сообщества более возникают естественно, и не от ума, а от какой-то могучей внутренней необходимости быть вместе. Высшее образование для этого типа людей совершенно не обязательно. Здесь важна, способность муссировать определенную мысль, мять ее до невозможности, делить, резать ее на кусочки и снова их склеивать, а также владеть разного рода словесными оборотами, принятыми в этом сообществе. Но, интеллигент, даже изучив какую-то тему, не в состоянии выделить сам предмет разговора, или же, точнее, если выразиться, дать точное определение понятиям, о которых идет речь. Например, если они видят, предположим, слона, то они никогда его не назовут «животным, имеющим хобот, большие уши, длинные и толстые ноги и массивное туловище». Интеллигент не способен давать точные определения. Все будет совершенно по-другому. Так, один из них будет доказывать другому, что слон это и есть хобот, а другой интеллигент станет убеждать своего оппонента в том, что слон состоит из ушей. Но и это не все, ведь другая группа интеллигентов, принимающих участие в данной дискуссии, обязательно станет говорить не о хоботе и ушах слона, а о том, как же могут уши и хобот сами передвигаться, и не помогает ли слону в этом его анальное отверстие. В этом вот во всем и есть наш российский интеллигент. А что же говорили об интеллигенции наши предки? По этому поводу узнаем мнение филолога, переводчика, педагога, специалиста по сравнительно-историческому языкознанию Ивана Мокиевича Желтова, который в 1890 году в заметке «Иноязычие в русском языке» писал следующее:
«Помимо бесчисленных глаголов иноземного происхождения с окончанием -ировать, наводнивших нашу повременную печать, особенно одолели и до тошноты опротивели слова: интеллигенция, интеллигентный и даже чудовищное имя существительное - интеллигент, как будто что-то особенно высокое и недосягаемое. Эти выражения обозначают действительно понятия новые, ибо интеллигенции и интеллигентов у нас прежде не бывало. У нас были «люди учёные», затем «люди образованные», наконец, хотя и «не учёные» и «не образованные», но все-таки «умные». Интеллигенция же и интеллигент не означают ни того, ни другого, ни третьего. Всякий недоучка, нахватавшийся новомодных оборотов и слов, зачастую даже и круглый дурак, затвердивший такие выражения, считается у нас интеллигентом, а совокупность их интеллигенцией».
Вот так, и я согласен с Иваном Мокиевичем. Понаблюдайте за этими людьми, и вы поймете, что смысл всех их рассуждений сводится только к тому, чтобы быть вместе и производить друг на друга и на окружающих их людей «неизгладимые» впечатления. Это они любят. Также интеллигент любит быть в глазах окружающих его тружеников, обрабатывающих своим трудом хлебные поля, а также производящих всякий товар, этаким выразителем «чаяний народных», и даже элитой народа. Но, нет, им не нужны государственные чины или политическая власть. Они этого боятся. Почему? Дело все в том, что интеллигент ничего не умеет, а кажется невеждам только потому умным, что судит обо всем очень уверенно, хотя его знания во всяких областях, весьма, поверхностны. Так, он не знает того, как организовать народ, и чем народ этот дышит. Он не знает, как и по средствам чего богатеют, разоряются и управляются государства. Он также не понимает самой психологии масс, и все науки об управлении считает выдумкой. Все перечисленное делает интеллигента ущербным человеком, и интеллигент внутренне осознает свою ущербность перед обществом, хотя и скрывает это. И вот чтобы эту ущербность люди не увидели, он отказывается от конкретных дел в сфере организации и управления. Ему легче смотреть на все со стороны, а если он и будет что делать, то обязательно оденет белые перчатки и попытается эти перчатки также не замарать. То есть делать он ничего не будет никогда.
Однако интеллигент любит быть в глазах окружающих его людей, тружеников, этаким учителем, мыслителем. Правда, этот «мыслитель» никогда ничего объяснить понятно не может, ведь мы уже знаем, что все его объяснения скатываются в бесконечные словоблудия. Но ему просто необходима как воздух иллюзия собственной значимости, а значит, интеллигент будет вновь и вновь назначать встречи таким же, как он сам в московских ресторанах, чтобы языком блудить и «создавать культуру для русского народа», бесконечно рассуждая «о путях русского народа». Но и там, в ресторан Москвы интеллигенты не могут прийти к общему мнению по тому или иному вопросу, но это их не волнует, так как их задача не познать истину, а пропиарить себя. Кстати, замечено, что стремление стать духовными вождями народа подвигает их увлекаться таким понятием как «демократия». Они полагают, что если «демократия» переводится как «власть народа», то уж точно, если они это слово будут часто повторять на своих тусовках, то неминуемо они и станут выразителями чаяний русских людей. Я же, к примеру, знаю, что демократия как власть народа есть определение очень общее, и для того, чтобы изучить это понятие, необходимо знать и другое. Что именно другое? А вот это. Где возникло это понятие? Что из себя оно первоначально представляло? И как с помощью демократии, возможно, управлять государством?
Я отвечу на эти вопросы. Понятие демократии возникло в Древнегреческих полисах. В которых средние имущественные слои граждан полисов объединялись в партии против олигархов. По-другому, как только по средствам партий, они не могли организоваться против олигархической тирании. Этот средний слой граждан не только боролся с засильем олигархов, но и объявлял борьбу бедным, создавая для этого специальные «лифты», с помощью которых социальные низы поднимал до своего материального и политического уровня. Именно только этот средний имущественный слой граждан имел право избирать и быть избранным в органы власти полисов, а также имел возможность решать вопросы войны и мира. Вот это и есть демократия. В многомиллионной России средний класс также может себя реализовать политически через создание своих партий и своих общественных организаций, противопоставив свои интересы интересам олигархов. Но, имея в виду Россию, правильно было бы говорить о представительной демократии во власти, ведь миллионы не могут непосредственно принимать законы, подписывать указы и постановления. Прямая демократия здесь может быть выражена только в референдумах по особо важным вопросам, таким как, к примеру, вопрос о повышении пенсионного возраста в России. А вот чтобы сместить олигархов со своих позиций в экономике и в политике, средний класс должен не только организоваться в политическую партию, но и захватить все ключевые позиции в экономике и государственном управлении в стране, а то есть установить свою диктатуру в России. То есть демократию мы должны понимать как власть определенного слоя людей, многомиллионного слоя в данном случае, и этот слой управляет государством по средствам своей или своих партий. Вот это возможно произвести технически. Так вот, вы, верно, помните тот пример мой о слоне в начале статьи. И вот этим самым «слоном» для интеллигентов и является понятие демократии. Они берут общее определение демократии и, не изучив ее природу, начинают вещать:
«Власть народу! Пусть народ сам решит! Диктатура это не демократия! Пусть все принимают законы! Народ лучше знает, ведь шея у жирафа длинная и ему видней».
И вот так далее и все в таком духе. И вот ты уже видишь этого умника, который сидит за столом и рассуждает:
«Вот когда все будут принимать участие в принятии законов, вот тогда у нас настанет демократия».
Граждане! Не верьте им, это популисты, пиарящие себя, или банальные глупцы. Также дело состоит и с понятием олигархии, которую я, лично, определяю:
«Как группу людей, узурпировавшую в своих интересах политическую власть и установившую свой тотальный контроль над экономической составляющей той или иной страны. Эта группа людей содержит в себе как представителей крупного капитала, так и высших государственных служащих. Эта связка крупного капитала и высших государственных чинов создает для управления страной политические партии, удерживающие под контролем настроения народных масс, а также формирует в своих интересах чиновничье-полицейский аппарат. Аппарат муниципальных и государственных чиновников регулирует общественные отношения в обществе в интересах олигархов, а полиция здесь выступает как карательный институт, призванный бороться с протестными настроениями в обществе».
Интеллигент же не может давать определения чему-либо, ему это не свойственно, и поэтому олигархов он соотносит более к тем, кто имеет крупный финансовый капитал. На этих людей, владеющих крупным капиталом, интеллигент надеется, так как его сообщества словоблудов не могут комфортно существовать без денег. Ему нет дела до борьбы интересов народа с олигархами, как со связкой высоких госчиновников и крупных бизнесменов, ему более необходимы пиар-акции, и за эти пиар-акции интеллигент пойдет на любую сделку с олигархами, называя все это:
«Политикой и ничего личного».
Также в среде российских интеллигентов начала XXI-го века отрицается и такое понятие, как классы. Это не удивительно, ведь интеллигент не желает того, чтобы выше его кто-нибудь вообще был, а ведь классы делят людей по социальному признаку. Интеллигент не желает того, чтобы его относили к среднему классу, ему хочется большего, он желает властвовать умами толпы. Ну, нравится ему быть самым значимым в обществе и поэтому он готов любые классы ниспровергнуть. По сути, в интеллигенте борется сущность буйного анархиста и любителя тишины, в этом он ненормален, или даже безумен. Более того, интеллигент отрицает и идеологию как таковую.
«Не надо нам идеологии» - говорят они нам с одной стороны, а с другой все также пытаются слыть православными.
Правда, православными не все из них пытаются предстать перед нами, так как все здесь зависит только от того, какой громкий пиар от этого выйдет самому интеллигенту. Но, зададимся вопросом, что такое РПЦ? Если кратко отвечать на этот вопрос, то РПЦ это остаток от идеологической составляющей Российской Империи, которая строила свою доктрину развития на таких китах, как народ, православие и монархия. КПРФ вот тоже является осколком от идеологии СССР, а теперь уже служит скрыто и косвенно интересам олигархов. Идеологи вообще создают государства и сословия в нем, и уже, поэтому стоят выше всякого аппарата управления страной. И еще и поэтому интеллигент отрицает идеологию как таковую, так как он сам пытается стать выше всех. Все что выше его может влезть на общественный и государственный пьедестал он готов извратить, облить грязью и уничтожить. Именно поэтому так много в среде интеллигентов людей с либеральными взглядами. Но их либерализм это всего лишь попытка превзойти всех. А что же такое либерализм для меня? Отвечу. Либерализм для меня, - это когда трехлетний ребенок разбивает хрустальную вазу, стоящую на краю стола, к примеру. И вот в таком случае я совершенно против того, чтобы ребенка ставить в угол или пороть его ремнем. Нет, здесь я виноват, не нужно было ставить хрустальную вазу на краю стола, а лучше вообще бы ее убрать, куда подальше, от ручек малыша. Это мой либерализм. Но, продолжим. И вот, когда на смену старому рухнувшему государству приходит новый аппарат управления обществом со своими идеологами и своими новыми классами, наш интеллигент сразу же превращается в маленького незаметного болтуна, и имя ему даже не «прослойка в обществе», а «секта словоблудов».
И здесь я еще один интересный момент вам объясню. Вот если интеллигент говорит о монархии как о благоденствии народа, то только потому, что он сам претендует на княжеский или графский титул в новом самодержавии. Но, мы-то знаем уже, что все российские интеллигенты, особенно при последних российских императорах, слыли самыми, что ни на есть свободолюбцами, поддерживающими революционеров всех мастей и званий, а также были ненавистниками королей, императоров и царей, особенно своих царей. Как говорится, бей своих, чтобы чужие боялись, или бей своих царей, чтобы чужие Западные народы тебя уважали. Да, вот они, эти интеллигенты в конце XX-го и начале XXI-го веков и говорили о правах и свободах народа России, но только не свободы они желали русскому народу, а хотели сместить само самодержавие по той же причине, о которой я выше и говорил. Какой? Напомню. Они желали заменить собой царя, им же мешают идеологи, классы, цари и всякие там «Столыпины с их реформами», ведь за царем и Столыпиным совершенно не видно вот этих всех маленьких крикунов, а им так хочется быть первыми.
Лев Трапезников.