СКИФСКОЕ ГОСУДАРСТВО. ЧАСТЬ 1.
Сегодня мы добрались до скифской вольницы, разместившейся во втором после Приазовско-Подонского региона центре формирования казачьей народности - в Поднепровье. В этой статье мы расскажем о легендарных чёрных клобуках, давших начало появлению в истории такой этнической подгруппы Казачьего Народа, как запорожские козаки, иначе черкасы, которые были, в отличие от окружающего их смешанного славяно-роского населения (с огромным преобладанием первых), практически чистокровными скифами. В междоусобных войнах русских князей главным объектом их являлось население. Перевод его на свои земли победителем от побеждённого являлся основным стремлением и одной из важнейших причин самих междоусобиц. Присоединение других тюркских народностей рухнувшей Хазарии - готового народа-войска - увеличивало силы славяно-роского Киевского государства. По этой причине часть народа асов из Приазовья была переселена в X-XII веках на Днепр, в Киевскую Русь, положив начало будущим чёрным клобукам, хотя большинство всё же осталось на Дону, на восточных берегах Азовского моря и в низовьях Кубани (Томаторканская Русь) под прежними именами - асов и бродников, а также аланов, чигов, гетов. Вопрос обеспечения Русским государством своего южного рубежа являлся для него жизненно необходимым. И оно издавна прибегало к заселению с этой целью своей окраины группами тюркских народностей. В 975 году печенежский род харавои в своём кочевании на запад достигает берегов реки Рось. В летописи под 979 годом имеется такая запись:
«Прийде печенежский князь Ильдея и бил челом Ярополку в службу; Ярополк же принял его и дал ему и грады, и власти, и имел его в чести великой».
С этого времени скифское племя печенегов поселяется на правобережье Роси. Само собой разумеется, в тех анклавах, где потомки сарматов проживали компактно, процентное содержание скифского генофонда было неизмеримо выше среднего, что и позволило им не раствориться полностью в окружающем славянском океане, всегда отделяя «своих» от «чужих». Наверное, время поселения печенегов Ильдея у реки Роси и стоит считать началом зарождения территориальной автономии чёрных клобуков, которые пока ещё так не назывались. По одной из версий, название племени «харавои» - это искажённое «кара-боркли», то есть «чёрные шапки». Вопрос обеспечения безопасности своего южного рубежа являлся для Русского государства жизненно необходимым. И Киевское великое княжество с охотой прибегало к заселению своей окраины группами тюркских народностей. Со времени великого князя Владимира Святого это заселение, и укрепление рубежа входит в своеобразную государственную программу. А поскольку в тогдашней Руси ещё не было приближённых к власти чиновников-олигархов, программа эта успешно выполнялась, в том числе началось строительство в Поросье военных укреплений (город Родня). Поросье представляло из себя участок лесостепи, ограниченный с юга правым притоком Днепра - речкой Рось, с севера - Стугной. В X веке этот район (примерно 80 на 150 километров) был нейтральной полосой между русскими (славяно-роскими) землями и кочевьями печенегов. Рось была для кочевников и без всяких укреплений довольно сильным препятствием, но ещё большим заслоном от них были для Поросья окружавшие его с юга, юго-запада и севера большие леса, через которые конница могла пробираться только по наезженным дорогам и опушкам. Территория Поросья, изрезанная небольшими речками, представляла собой огромное пастбище с прекрасной травой и великолепными водопоями. С 1016 года река Сула (левый приток Днепра длиной около 620 километров) входила в границы Томаторканской державы и также, как и Рось, была неразрывно связана с историей чёрных клобуков. Как писал историк А. А. Гордеев, объединив под своей властью славяно-роские Киевское, Черниговское и Переяславское княжества, томаторканский князь Мстислав привёл с собой с Кавказа племена черкасов (то есть кочевников-асов) и касогов. Присоединив к ним тюркские племена торков и берендеев, и поселив их на границах, Мстислав образовал из них военные поселения для защиты границ от нападения племён, кочевавших в причерноморских степях. Поселения эти, ставшие центрами формирования поднепровской и подонской этничности асов, существовали на границах южнорусских княжеств вплоть до нашествия татаро-монголов. По внутренней организации и роли, выполнявшейся этими поселениями в отношении русских княжеств, они были совершенно тождественны пограничным поселениям в составе будущей Золотой Орды. Жители этих поселений, служивших охраной русских границ, до нашествия татаро-монголов русскими летописцами назывались различно: черкасы, торки, берендеи, чёрные клобуки и каракалпаки, но не носили ещё постоянного и общего названия «казаки».
Ярослав, ставший формально киевским князем в 1016 году, но лишь в 1026 году взявший в свои руки реальные бразды правления, тут же присоединил Поросье к Руси. Он немало сделал в отношении создания здесь укреплённого района с россыпью городков-крепостей. И вот тут-то происходит весьма интересное для понимания этнической картины этого района. Для организации и собирания боеспособного населения Ярослав решил подселить в Поросье к ранее поселённым здесь печенегам других потомков сарматов! Поскольку никакого государственного порядка на развалинах Хазарии не было, а компактно проживающие асы имелись, оставалось только пойти, пленить и транспортировать их в назначенное место. Что Ярослав и сделал. Карамзин сообщал, цитируя Никоновскую летопись:
«В лето 6537 (1029 год) Ярослав ходил на ясы и взял их».
Согласно дополнению Татищева, Ярослав не только победил и пленил ясов, но и привёл в Поднепровье, ясский полон, который расселил к югу от Киева по Роси. Таким образом, кроме уже обозначенных районов дислокации потомков сарматского племени - аланов на Северном Кавказе, асов на Дону и Северском Донце и русов в Приазовье (Тмутаракань) - усилиями русских князей стал искусственно создаваться ещё один центр сохранения скифской и формирования будущей казацкой этничности. Хотя, конечно, и в скифское время здесь проживали тюркоязычные племена. Итак, в 1029 году специальной государственной программой (усилиями русских властей) начали собираться потомки сарматов на южных рубежах Киевской Руси, чем было заложено зерно как будущих многочисленных полугосударственных образований - Запорожских Сечей, так и ещё более отдалённой попытки создания днепровскими казаками своего государства в XVII веке. Но вернёмся пока в XI век.
Основной период строительства оборонных городов пришёлся на 1030 годы, когда Ярослав Мудрый начал подселять в приграничном Поросье к асам ещё и пленных поляков, которые, надо полагать, были не какими-то славянами-землепашцами, а ранее покорившими их сарматами-воинами. Когда томаторканский князь Мстислав Храбрый умер в 1036 году, Ярослав тотчас же занял Чернигов. С приходом кыпчаков в Черноморье, Рязань тоже возвратилась под власть русских князей, а часть прежнего населения степи, вытесненная кыпчаками - тоже будущие чёрные клобуки, разместилась в Днепровской лесостепи, пополнив ранее поселённых здесь печенегов и приазовских асов. Всем им и приходилось в дальнейшем принимать на себя первыми удары кыпчаков, направленные на Русь.
Подчинив земли вдоль Днепра, князь Ярослав осмелился отправиться покорять касогов, которых прежде, при могучем Томаторканском княжество, он опасался. И, надо думать, из числа пленных опять происходило пополнение населения Поросья. На Днепре возникли города Торческ (по названию племени торков), Канев (по имени печенежского князя Канея) и Черкасы (от самоназвания черкасов). Отдельные группы родственных тюркских народностей (булгар, венгров, кабаров, гузов, печенегов, черкасов и прочих), поселённые в Поросье и входившие теперь в состав населения этого анклава, мало-помалу перемешивались и ассимилировались в нём. Образовалась особая этническая группа, сохранявшая свою самобытность и племенные особенности, а по своему географическому положению на рубеже государства - военную деятельность, быт и воинственный характер. Таким образом, как образование, так и развитие Поросской черноклобуцкой автономии было обязано соединению потенциала славяно-росов, западных ас-аланов и восточных тюрко-сарматов. Причём, в этом «этническом плавильном котле» две последние группы были явно доминирующими и определяющими компонентами. Только появление в середине XI века нового сильного кочевого народа - кыпчаков, и оседание его в степной полосе помешало Русскому государству включить в свой состав всё «хазарское наследство» целиком, естественным наследником которого оно являлось. В середине XI века кыпчаки оттеснили гузов (которых русские летописи называют торками) частью на юг, а частью на запад и вслед за последними сами появились в Причерноморских степях. В 1049 году гузы оказались в стране печенегов, а в 1054 году уже на границе Руси. В Московской летописи под годом 1052 появилось упоминание:
«Все чёрные клобуки, еже зовутся черкасы».
Но чаще всего в это время летописцы пользуются племенными именами кочевников: торки, берендеи, торпеи и тому подобными. Некоторые из этих племён ещё долго сопротивлялись, не желая переходить в разряд вассалов русских князей, а другие уже через короткое время пополняли население Поросья или Посулья. Для раскрытия особенностей быта в Поросье многое дали, проводившиеся здесь раскопки древних черкасских захоронений. Могильные холмы значительных размеров, разбросанные в изобилии по всей Великой Степи, были обычаем, общим для всей Скифской империи и распространившимся от Малой и Средней Азии до Днепра и далёкой Скандинавии. Курганы насыпали над могилами своих покойников и казачьи предки в лице скифских потомков - коссаков, асов-аланов, торков, чёрных клобуков. Особый тип «торческих» курганных погребений с одним конём может служить точным указателем многовековых путей казачьих предков, начиная с последних веков старой эры и кончая XI-XII веками новой. Старые казачьи песни также вспоминали обычай насыпать курганы над погребениями ещё и в ХХ веке.
По Л. Н. Гумилёву, гузы (торки) - это наследники древних туранцев, сарматов и аланов, начальная фаза этногенеза которых пришлась на III-IV века до Рождества Христова. Став одним из корней будущего казачества, гузы к началу контактов с Киевской Русью представляли собой конгломерат племён различного происхождения, среди которых основой хоть и являлись потомки сарматов, но имелись и метисированные с китаеоидами. Древнерусский летописец, хорошо осведомлённый о современных ему тюркских народах XII века, прямо пишет, что язык асов сродни языку печенегов. Итак. Гузы и печенеги были между собой близкородственными племенами, что подтверждается и археологическими исследованиями, которые утверждают, что не имеется возможности отличить погребения гузов от погребений печенегов по причине их идентичности. Также известно, что их предками являлись скифы (у печенегов - прежде всего массагеты, а у гузов либо массагеты, либо саки, либо те и другие). И мы знаем, что они имели европеоидный тип и при этом говорили на тюркском языке. Именно эти два близкородственных народа - гузы и печенеги - внесли огромный генетический и культурно-бытовой вклад в создание третьего после кавказско-аланского и подонско-асского центров праказачьего социума - черноклобуцкого или черкасского в Поднепровье. А теперь продолжим.
После появления в Подонье воинственных и враждебных кыпчаков, сильным потоком хлынули на днепровское Левоборежье касаки (коссаки, касоги), казары и асы-аланы. Киевская Русь близко узнала новые племена, в дальнейшем известные в ней под общим названием чёрных клобуков или черкасов. В 1054 году в степях у границ русских княжеств появились кочевые орды. Команы, куманы, кимаки, кыпчаки, половцы - имена разные, а означают одно и то же объединение кочевников. Появились они, опьянённые победами над гузами и печенегами. Это был смешанный народ, сложившийся из потомков среднеазиатских хунну - чумугунь, собственно кыпчаков и черноволосого народа канглов при преобладающем участии, видимо, кыпчаков, по имени которых они все и назывались. Кыпчаки были племенем сильным и воинственным. Они разгромили печенегов, отбросили их на запад и овладели их землями, полностью отрезав Киевскую Русь от этнических скифских территорий Томаторкани и Дона. С большим вероятием можно думать, что очень часто причёска была одинакова и у гуза, и у печенега, и даже у кыпчака. Печенеги же описываются современниками как европеоиды, брюнеты, которые брили бороды и носили длинные усы. Некоторые кыпчаки брили головы, некоторые коротко подстригали. Для отличия их вожди (князья) носили клок волос на левой стороне. То есть, стриглись и брились все эти кочевники однообразно по-скифски. Об этом же говорят и письменные свидетельства. Так, в 1201 году между болгарами и Византией был заключён мир, закончивший долгую борьбу этих двух народов, в которой на стороне первых, по византийским источникам, стояли «скифы или комане». Когда кыпчаки пришли в Приднепровье, русские назвали их «половцами» за светлый цвет волос (полова - рубленая солома). Кыпчаки были злейшими врагами гузов издревле, а в XI-XII веках непримиримость их потомков друг к другу только усилилась. Оказавшись между враждебными кыпчаками и такой же враждебной Русью, большинство гузов-торков выбрало службу последней. Часть торков по договору с киевским князем заняла местности по речке Роси и подчинилась его верховной власти. В Поросье торки поселились в 1070-1080 годах, где уже смогли прижиться с 979 года осевшие здесь печенеги, а также худо или бедно освоиться за несколько десятков лет поселённые здесь ранее подонские асы. Центром всех этих местных поселенцев вскоре стал город Торческ, на юг от реки Рось, который упоминается уже в 1095 году. При этом почти все поселения Правобережного Низа Днепра носили славянские названия. В. Н. Татищев пишет:
«Берендеи, берендичи, торки и чёрнии клобуки по Роси жили, и свои грады имели, иногда торки имянованы. Сии населённые из козаров, печенегов и торков».
Под «козарами» здесь следует понимать население, выведенное с территорий бывшей Хазарии, то есть тех самых подонских асов. На левом берегу Днепра поселилась другая группа торков, которая признала над собой власть переяславского князя. Эти торки заняли местность близ города Баруча. Чёрные клобуки стояли сплошной пограничной линией на южных рубежах Руси, и кыпчаки постоянно пытались эти рубежи прорвать. Чёрные клобуки стали «федератами» - естественными союзниками днепровских князей и фактическими хозяевами окраинных земель Киевского, Переяславского и Черниговского княжеств - лесостепной полосы, принадлежавшей ранее Державе Томаторканской. Угроза нападений кыпчаков потребовала укрепления оборонительных сооружений, и вдоль южных границ Руси в сторону степи были построены защитные линии из глубокого рва и насыпи, тянувшиеся на много десятков вёрст. По правому берегу Днепра, по реке Роси, возникла Поросская оборонительная линия, а по левому, по реке Суле, - Посульская оборонительная линия. Ставшие оседлыми чёрные клобуки сохранили многое в навыках и обычаях от многовековой кочевой жизни, что им очень помогало. В формировании кочевнического заслона Руси большую роль сыграл деятельный, умный и дальновидный русский князь Владимир Всеволодич Мономах. Во всяком случае, все первые упоминания об этих кочевниках связаны с его именем. Процесс образования заслона длился продолжительное время, в течение нескольких десятилетий русское пограничье пополнялось новыми куренями, откочёвывавшими сюда из половецкой степи. В 1103 году после победы русских войск над кыпчаками на реке Сутип (на обратном пути) Владимир, помимо кыпчакского полона, взял в степи и привёл на Русь «печенеги и торки с вежами». В 1116 году торки и печенеги объединёнными силами бились у Дона два дня с кыпчаками и «придоша в Русь ко Володимеру» (Мономаху). Летопись сообщает:
«Пришли на Русь к Владимиру торки и печенеги».
После этого Поросье было заселено кочевниками, выступающими под общим названием «чёрные клобуки», в числе которых при описании последующих событий упоминаются ещё и берендеи. Многие жители Белой Вежи, что являлась со времён князя Святослава русским форпостом на Дону, теснимые кыпчаками, пришли вслед за торками и печенегами в 1117 году в Киевскую Русь, где им Владимиром Мономахом было отведено новое место для поселения. Летопись говорит о переселенцах, как об охотно принятых великим князем. Эти обитатели некогда знаменитой крепости основали новый город на отведённом им участке земли в пределах Посульской оборонительной линии при устьях Буга и дали ему в память о прежнем то же название - Белая Вежа. Эти «хазары-беловежцы», как называл их Нестор, называли сами себя азами и ясами. И были они христианами. Таким образом, подонское протоказачество получило дополнительный приток сарматской крови. Именно эти черкасы-беловежцы впоследствии стали именоваться казаками белгородскими. Переселенцы, которых польские летописцы именовали черкасами и казаками, усилившись затем новыми пришельцами с Кубани и Дона, завладели в итоге всем нижним течением Днепра. И вдруг случился резкий поворот в судьбе чёрных клобуков. В 1121 году князь Владимир внезапно прогнал из Руси берендеев, а торки и печенеги бежали сами. Получается, на месте остались только старожилые асы, а их товарищи по оружию больше не стали нужны князьям? Ответ находим у В. Броневского:
«Около сего же времени великий князь выгнал из России торков и берендеев, коим, по изгнании их с Дона половцами, позволено было кочевать в окрестностях Переяславля, но, любя грабёж, они не могли жить там спокойно. Однако же многие из них, оставя кочевую жизнь, поселились на Днепре, и служили России под общим именем чёрных клобуков, называясь также и черкесами и казаками».
Всё понятно! Берендеи «заторкали» своими грабежами. Хотя, может быть, это было лишь поводом, поскольку черкасы уже вовсю требовали изменения своих вассальных отношений с князем на федеративно-автономные? Конечно, изгнание чёрных клобуков оказалось временным, поскольку русские князья нуждались в их вооружённой силе и профессиональной военной помощи. В 1126 году, когда окрылённые известием о смерти Владимира Мономаха кыпчаки напали на Переяславское княжество, их целью был захват и увод в степи живших здесь, на пограничье, вежей торков. Отсюда следует, что в 1121 году не все торки «убежали» от Владимира. Сообщение это интересно и тем, что во время набега торки вместе с русскими укрылись за стенами городка Баруча. Цели своей кыпчаки не только не добились, но и были так разгромлены, что потом более четверти века не рисковали тревожить пограничье своими набегами. Со временем в составе воинских общин чёрных клобуков появились и кыпчаки.
Во-первых, это были захваченные и поселённые между печенегами, приазовскими азами и торками половецкие вежи кыпчаков.
Во-вторых, кыпчаки, бежавшие под защиту чёрных клобуков от мести соседей. Это видно из археологических материалов раскопов черноклобуцких захоронений второй половины XII века. Количество захоронений, характерных только для кыпчаков, доходит в некоторых кладбищах до 15 %. Да и, война войной, а добрососедские отношения - добрососедскими отношениями. Если уж князья русские брали в жёны кыпчакских княжон, то черноклобуцкие ханы и подавно роднились с ханами кыпчакскими. Многое в культуре и обычаях двух народов было схожего общескифского, что сильно облегчало этот процесс.
Улиц в новообразованных поселениях «пограничников» не было. Жили они в крепостцах, построенных по старинному военно-кочевому принципу - в центре вождь, а от его жилища кругами расходились жилища-курени семей станичников. Вокруг поселения постепенно возводились плетёные и обмазанные глиной ограды, а переносные юрты превращались в подобные им же стационарные хаты-мазанки. Между юртами оставалось относительно большое расстояние для содержания коней и домашних животных. Основные стада и табуны находились под присмотром пастухов в Перепетовом поле, составлявшем большую часть центра Поросского укреплённого района. Археологи отметили одну особенность: население Поросья и Посулья возводило свои городки на местах древних скифских городищ, что наводит на мысль о наличии какой-то важной для этого причины, как у предков, так и у потомков. От кочевого образа жизни торки на пограничье перешли сначала к сезонному полукочевому, а затем к оседлому пастушьему. Поселяясь в пограничных землях, кочевники могли не только кочевать круглый год по небольшой отведённой им территории, но и переходить по маршрутам с зимников на летники, то есть, как бы кочуя «второй формой кочевания». Однако в основном они вели уже оседлый образ жизни с пастушеским хозяйством с преимущественным развитием коневодства и овцеводства. При этом вряд ли они были склонны заниматься земледелием в той конкретной сложившейся на пограничье обстановке. Дело в том, что они жили там вперемешку со славяно-роским земледельческим населением. Также хорошо известно, что ещё Владимир Святославич, сооружая укрепления по Устрье, Трубежу, Суле и Стугне, населял их «лучшими мужами» из словен, кривичей, вятичей и даже чуди. То же делал и Ярослав, ставя крепости по Роси. Н. Е. Бранденбург и другие археологи, помимо кочевнических курганов, обнаружили и раскопали там несколько курганных могильников, принадлежавших славянскому населению. Заострим внимание на «курганных могильниках славян»: такой тип захоронения лишний раз доказывает, что здешние «славяне» были не «чистыми славянами», а сплавом славяно-росов. Экономический симбиоз этого населения, занимавшегося земледелием вокруг городков, с недавними кочевниками - достаточно искусными скотоводами - составлял характерную особенность хозяйства черноклобуцких районов.
Мужчины-черкасы несли службу и ходили в степные рейды-походы, охраняли и пасли стада, а домашняя работа целиком ложилась на женщин, помощниками у которых были дети и пожилые мужчины. То есть, стал складываться тот самый быт, который стал характерным для будущего казачества. Эти процессы шли одновременно и в Поросье, и в Посулье, и далее на восток, где организовывались поселения таких «пограничников». В результате в Киевской Руси образовалось три крупных центра асских поселений. Правобережная группа в Поросье подчинялась непосредственно великому князю Киевскому. Левобережная в Посулье - стала вассалом Переяславского князя. А курени, стоявшие в южной Черниговщине, служили князю Черниговскому. При этом асы присягали не самому княжеству, а конкретному князю, которого и признавали затем своим законным правителем.
Кроме наиболее часто встречающихся племенных имён кочевников (торки, печенеги, берендеи), поселившихся на оборонительных линиях Киевской Руси, встречаются и другие названия. Все они участвуют в частых междоусобиях князей. Западные асы, смешанные с остатками асских кочевых орд - печенегов, торков, берендеев, под общим названием «чёрных клобуков» - составили, возможно, первую в мире пограничную стражу. У чёрных клобуков выявилось также и ещё одно имя - черкасы. Н. М. Карамзин говорит:
«Торки и берендеи (несомненные кочевники) назывались черкасами».
Черкасы любили жизнь подвижную, но семьи свои берегли в укреплённых станах или городках. Все чёрные клобуки состояли в службе в составе княжеских войск; их причисляли к «молодшей» дружине. Черкасы участвовали в междоусобицах удельных князей и в битвах с кыпчаками в продолжение более 150 лет, до самого нашествия татаро-монголов. Окрепнув и почувствовав свою значимость, черкасы попытались установить с князьями не вассальные, а равноправные федеративные отношения - то есть, как сказали бы сегодня, образовать свою территориальную автономию. Естественно, это не могло быть по нраву русским князьям точно так же, как не по нраву и сегодня заводить даже речь о казачьих автономиях ни Москве, ни Киеву, ни Астане. Князья хотели видеть в гордых черкасах лишь служивших за пожалованные территории своих военных слуг. Но, несмотря на сопротивление князей, черкасы в Киевский период, в силу своего военного значения, постепенно заняли весьма важное место в обществе: они участвовали в народных советах и торжествах Киева, сочувствовали его бедствиям, отличались глубокой преданностью князьям, но в то же время твёрдо отстаивали свои права и вольности. Черкасы продолжали оставаться вассалами русских князей, но на равных с князьями правах участвовали в борьбе с кыпчаками, в междоусобных войнах на Руси и даже влияли (наравне с киевскими боярами) на выбор киевского князя. Бывали случаи, когда черкасы гордо заявляли одному из претендентов на киевский престол:
«В нас ти есть, княже, и добро и зло».
То есть, что достижение великокняжеского престола зависит от них. В 1146 году в Поросье происходит знаменательное событие. Окрепшие черкасы решили создать единую территориально-военизированную структуру. На территории аймака кара-боркли (харавои), без помощи и подсказок со стороны князей-сюзеренов, создаётся объединение, получившее название по тому определению, которое уже ранее применялось по отношению к черкасам - «Союз Чёрных Клобуков». Столицей объединения становится город Торческ. В объединение вошли берендеи (баяндур), торки, жившие в Поросье, и три рода печенегов (харавои, сирукалпеи и иавдиертим). Кочевое население, жившее на Левобережье Днепра в пределах Переяславльского княжества (кайы, байат и торки) в состав Союза Чёрных Клобуков не вошло. В отношении названия объединения наиболее обоснованным следует считать мнение о том, что оно его получило по печенежскому племени, на территории которого состоялось - харавои или кара-боркли. Если это так, то принятие названия «чёрные клобуки» является логичным, учитывая, что наименования «чёрные клобуки» и «кара-боркли» являются идентичными (по-славянски и по-тюркски). По косвенным данным, такие же процессы шли в Посулье и на Черниговщине, хотя документальных записей об этом не сохранилось. Зато имеется интересный факт: с Посульской линией тюркских кочевников связано первое известное употребление слова «украина», ставшее впоследствии основой для названия государства Украина. Впервые оно встречается в Ипатьевской летописи под 1187 годом в связи со смертью на Переяславщине князя Владимира Глебовича, много воевавшего с кыпчаками и укреплявшего Посульскую пограничную линию. Согласно летописи, «о нем же оукраина много постона». То есть горевала, плакала, стонала.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Александр Дзиковицкий.