ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ АКАДЕМИКА. ЧАСТЬ 1.

       Сергей Петрович, сознаюсь сразу: перед нашим с вами интервью я решилась на не совсем обычный фокус - спросила у своих друзей по Facebook о том, что бы лично они хотели спросить у вас. Реакция была ошеломляющей - более 200 писем за какие-то полдня. Естественно, какие-то вопросы повторялись, а какие-то могли быть вам совсем не интересны. Мне пришлось рассортировать их по темам и по степени значимости и для вас лично, и для ваших читателей и почитателей. Начнём интервью мы с ситуации в российской науке, которая так всех беспокоит. Понятно, что в начале 1990-х годов она была практически полностью обесточена, огромное число наиболее ярких, талантливых, молодых, а главное, перспективных специалистов вынуждены были уехать по вполне объективным причинам на Запад. С тех пор наша жизнь успела претерпеть некоторые изменения, а значит, мы получили возможность оценивать тогдашнюю ситуацию с уже ощутимого расстояния.

       - Так вот, как вы сейчас оцениваете последствия кошмара 1990-х?

       - Мы столкнулись с очень серьёзным кризисом науки. И надо честно признать, что в нём полностью виновато общество. Оно не понимает, не хочет понимать истинного значения науки, понимать, что российская наука - единственная надежда на развитие страны в будущем. Понимать, что без неё мы просто превращаемся в нефтегазовый аппендицит при человечестве и теряем какой-либо культурный и научный потенциал, определяющий собственное наше развитие. В конце концов, те же самые нефть и газ всецело обязаны развитию наук о земле. Без таких громадных учёных, как Вернадский, как Губкин, не было бы у нас всего этого нефтяного богатства.

       - И всё же, как потеря фактически целого поколения молодых учёных, отъехавших в 1990-е на Запад, отразилась на состоянии нашей науки в целом?

       - Очень серьёзный вопрос. Когда в своё время Ленин выгнал сто философов из страны (и тут я вполне его понимаю, они были противны его общественным идеям), он в каком-то смысле их попросту спас. Многих из тех, кто остался, постигла страшная судьба. И, тем не менее, этот факт до сих пор вызывает общественное возмущение. Но ведь сейчас мы столкнулись с тем, что десятки тысяч лучших умов мирового класса оказались для страны элементарно потерянными! И тут возникают два вопроса.

       Во-первых, каковы реальные масштабы этой потери.

       Во-вторых (и это особенно интересный вопрос, который редко обсуждается), каков подлинный вклад этих молодых учёных в мировую науку. Потому что сам их отъезд на Запад - это уже мощнейший вклад в мировую цивилизацию!

       По существу, одна из общеполитических задач России должна состоять в преодолении той изоляции, на которую была обречена наука в трагические 1990-е. Равно как и в оценке влияния науки на развитие наших производительных сил. Ведь и спутники, и газ, и атомная энергия, и масса других вещей - все они всецело связаны с развитием науки. Без неё просто не о чем было б и говорить! И ведь заметьте: ещё в далёкие 1920-е годы, в сложнейших для страны условиях, были созданы такие важнейшие институты, как Радиевый институт, основанный Вернадским. Почему же мы не учимся на собственном историческом опыте?

       - Как на нынешнем состоянии нашей науки отразился тот печальный факт, что традиция преемственности в ней была прервана, и из общей цепочки было выкинуто целое поколение талантливых и перспективных людей?

       - И ведь самое нужное для нас поколение! Мне это известно, как никому другому, ведь я 30 лет заведовал кафедрой физики в Московском физико-техническом институте, одном из лучших учебных заведений мира. Наши студенты и выпускники востребованы во всём мире. Достаточно сказать, что последние две Нобелевские премии достались нашим выпускникам. Что может быть выше этой оценки?

       - Сейчас вроде бы происходят какие-то робкие шаги к стабилизации (пусть даже и эфемерной) и в нас самих, и в окружающей нас действительности?

       - Стабилизации тут недостаточно, здесь требуется мощнейший вклад в науку в целом! Давайте сравним это с судьбой науки в Германии. После поражения Германии в войне её наука существенно пострадала. Мой отец всегда говорил, что немецкая наука отличается комбинацией двух очень сильных начал - еврейского начала, обладающего фантазией, образованием, широтой взглядов, и немецкой промышленной хватки, способной эти знания реализовать. Но при Гитлере они отрубили половину этого союза, еврейскую. Результаты не заставили себя жать. И что вы думаете? Немецкая наука только в течение последующих 50 лет сумела более или менее восстановить свои позиции в мировом контексте. Поэтому сейчас, если мы будем вкладывать 2 - 3 %, не меньше, нашего национального дохода в науку, то, может быть, через 50 лет мы поймём, насколько это было необходимо. Вот такими категориями следовало бы нам мыслить.

       - Но, по вашим ощущениям, ситуация в науке всё-таки меняется? Идут туда молодые люди?

       - Идут. Уважение к науке ещё сохранилось в обществе, несмотря на все попытки разубедить в этом общество.

       - Можем ли мы на сегодняшний день говорить, что социальный имидж науки реабилитируется?

       - К сожалению, в общественном сознании остались только реликты прошлого. Но прошлым-то жить долго нельзя! А ведь прошлое это у нас было, да ещё какое! Взять хотя бы знаменитый многотомный курс теоретической физики Л. Д. Ландау - Е. М. Лифшица. В своё время он был отмечен Ленинской премией, переведён на много языков. Да что там говорить! Современная физика вообще невозможна без этого курса! Изучив физику в этом объёме, можно сразу заняться творческой работой. Вот это был масштаб! Они писали его 40 лет! Ландау начал его в Харькове, когда он был ещё молодым человеком и заявлял, что то, как преподают физику старики, - это всё глупости. Кстати, он был прав, хотя его за такие оценки и не любили. И всё же он реализовал свою программу, воспитал серию блестящих учёных, определивших потенциал советской науки в этой области. А теперь эти 10 томов изучают во всём мире. То же самое происходило и в других областях науки. В математике в первую очередь. Мне окружение Билла Гейтса говорило, что он ни в коем случае не состоялся бы, если б в его окружении не было целой плеяды блестяще образованных, вооружённых современным математическим мышлением молодых советских учёных. Тех самых, которых он позже превратил в мощнейшую корпорацию и стал богатейшим человеком в мире (это были именно советские учёные – редакция Интернет-ресурса «Россия-Сегодня»). Вот это - тот самый масштаб, о котором мы сейчас обязаны говорить.

       - Понятно, что ситуация с наукой внутри страны драматична, если не сказать трагична.

       - Сейчас, по-моему, она уже от драмы перешла в фазу трагедии.

       - И, тем не менее, всё это очень тесно переплетается с темой кризиса образования в России. Равно как и с уродливыми попытками его реформирования, перелицовывания. Каковы причины такой нелепицы?

       - По-моему, это следствие крайней близорукости тех, кто берёт на себя смелость «руководить образованием». Вообще, образованием очень трудно «руководить». Система образования самодостаточна, она развивается сама собой. Наше руководство образованием как раз и находится на этой самой низшей ступени развития. Оно и наукой не занимается, не знает её по существу, но берёт на себя право учить других, как надо заниматься наукой и образованием.

       - С вашей точки зрения, каковы наиболее яркие положительные черты советского образования?

       - Думаю, фундаментальность. В своё время был поставлен опыт - многие богатые люди отправляли своих детей в американские школы. Когда их оттуда выпускали, оказывалось, что они на 2 - 3 года отстают от своих сверстников в советской школе. Кроме того, будучи выращенными в чуждой для нас культуре, не знаю, как они будут акклиматизироваться потом здесь, в России. В свою очередь, с их уровнем образования они тоже интереса для нас не представляют. Судите сами, что их ждёт впереди.

       - Многие мои сверстники (возможно, не слишком дальновидные) упрекают советскую систему образования в идеологической перегруженности и заштампованности. Что вы думаете по этом поводу?

       - Американская наука, да и европейская тоже, в точно такой же степени идеологизированы и заштампованы, как и советская. Это общий порок диктатуры бюрократии и управленческих кадров. Так что ничего другого сказать не могу, кроме как «чума на оба ваших дома»!

       - Пользователи ФБ жаждут узнать, каково ваше мнение о том, что в средней школе в качестве обязательных предметов оставляют, чуть ли не физкультуру и ОБЖ, а литературу и историю переводят в ранг глубоко не обязательных.

       - С одной стороны, планы реорганизаторов были искажены. А с другой, это свидетельство полной некомпетентности тех, кто берёт на себя смелость «заведовать образованием». Другое дело, что система образования в принципе очень консервативна, так что вполне можно предположить, что после выхода очередного указа все скажут «да, да», но при этом будут продолжать делать примерно тоже, что и делали прежде. Так что я верю в целостность системы образования. Но, вообще говоря, отношение к науке сейчас во всём мире переживает определённый кризис. Связано это с разрывом в системе образования, с каким-то разочарованием в общественном сознании. Кто-то говорил, что науки делятся на естественные, неестественные и противоестественные. Так вот, то, что происходит с нашей наукой сейчас, - глубоко противоестественно!

       - В этом интервью хотелось бы коснуться любимой вашей темы - демографии. Что в принципе заставило вас совершить этот внезапный, казалось бы, прыжок - от физике к демографии?

       - Не так уж демография и далека от физики. Я участвовал в дискуссиях об опасности ядерной войны, о противоракетном оружии и знал, какое непонимание здесь возникает. В своё время я закончил авиационный институт и одно время занимался нагревом тел в быстродвижущемся потоке, аэродинамическим нагревом - одной из важнейших тем в аэродинамике больших скоростей. И я сделал ряд существенных наблюдений в этой области. Потом меня уволили с этой работы, и мне надо было всё начинать сначала. Я занялся магнитными свойствами горных пород, геофизикой. Вообще, из-за того что меня так бросало в разные стороны, я оказался довольно широко образованным человеком. Истинное образование ты получаешь, когда занимаешься многими разными областями, они взаимно обогащают друг друга. Вот за заслуги в области аэродинамического нагрева я и был избран в Международную академию астронавтики, занимающуюся космосом и аэродинамикой высоких скоростей. Чтобы представить себя, я должен был сделать там доклад и сообщил, что занимаюсь теперь более глобальными проблемами. О, говорят, расскажите тогда про глобальные! Я и раньше о них думал, но тогда, готовясь к докладу, понял, что единственно серьёзная проблема - не ресурсы, а динамика роста населения. Как говорится, нет человека - нет проблемы. Вот вы задумывались, отчего людей на Земле в 100 тысяч раз больше, чем живущих с нами на Земле животных? Нет, не задумывались. Потому что никто в принципе не научен, думать в количественных терминах! А я задумался над этой проблемой, и из этого выросло целое направление, которым занимаюсь вот уже несколько лет.

       - Не могли бы вы для нас, неофитов, просто и компактно изложить суть вашей теории?

       - Демография - вспомогательная часть науки об обществе. Нам необходимо знать население страны, его распределение по возрастным, социальным стратам, как оно меняется, как оно образовано, как оно перемещается. Но я-то занимался демографией всего мира и постарался отнестись к человечеству как к единой системе, единому организму. А демографы такой подход начисто отрицали. Они говорили: нет такого понятия единой демографической системы мира!

       - Вот и пользователи ФБ тоже все в один голос спрашивают: о чём Сергей Петрович вообще говорит? И о каком таком демографическом кризисе он рассуждает? Это он о чём - о Китае, об Индии?

       - Я говорю о человечестве, вот и всё. Китай - одна пятая человечества, Индия - одна шестая. Кстати, Индия по этническому составу - это вообще своеобразный сколок мира. Так же как и Россия. Тут главное правильно поставить вопрос, и тогда станет ясно, что на самом деле такое демография человечества.

       Источник: http://www.sciencedebate2008.com/last-interview-of-sergei-kapitza/

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Светлана Конеген.