КАЗАЧЬЯ ИДЕЯ.

       К нам в редакцию пришёл интересный материал. Предупреждение - данная статья не преследует никакой цели, кроме цели не преследовать никакой цели. Автор не призывает к чему-либо или ненависти к кому-либо. Есть собственное субъективное и оценочное мнение, которое разрешено высказывать любому гражданину страны. Насколько данные аргументы совпадают с действительностью, нам не известно и скорее всего это не истина в последней инстанции, а эмоциональная разгрузка человека, который переживает за бытие в целом. Мы не берёмся давать оценку в связи с новым пакетом законопроекта И. А. Яровой.

       «Во времена всеобщей лжи говорить правду - это экстремизм» - (Джордж Оруэлл).

       Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть данных фактов. Информация взята из открытых источников. Всё что вы видите - это слухи и домыслы и нечего более. Редакция категорически не разделяет мнение автора. Данный текст создан в состоянии аффекта, так как автор очень впечатлительный человек с обострённым чувством справедливости и слишком близко к сердцу воспринимает чужое горе, поэтому многие его высказывания могут являться искажённым восприятием реальности. Всё является авторским личным оценочным суждением. Верить ему на слово, безусловно, не нужно ни в коем случае. Предлагаем читателям составить своё собственное не зависимое от авторского оценочного суждения - мнение о произошедшем. Мы не имеем причин не доверять этим источникам, и если там вдруг имеется какая-либо недостоверная информация, проверить которую лично у нас нет возможности, то значит нас ввели в заблуждение. Никакого оскорбления или явного неуважения к кому бы то ни было в тексте не имеется, и если Вам что-то показалось, то значит это Ваши домыслы, а также это Ваше личное мнение, и автор не несёт ответственности за Ваши бурные фантазии! Все совпадения случайны.

       Трудно не согласиться с автором приведённого здесь эпиграфа. Именно поэтому, видимо, все самые запоминающиеся лозунги, провозглашающие какие-либо мысли, лежащие в основе любой идеологии, всегда заключаются в коротких и чётких социальных или национальных идеях, типа:

       «Наша цель - коммунизм! Нех жие Польска! Германия - превыше всего!».

       В июне 1917 года на Учредительном общеказачьем съезде в Петрограде впервые была выдвинута идея, что казаки - это народ, а не сословие. А во время большевистско-казачьей войны казак-писатель Ф. Д. Крюков (в августе 1918 года) записал слова одного из членов Войскового Круга, рядового казака, которые 30 сентября 1918 года были напечатаны в журнале «Донская Волна», № 16. Казак говорил:

       «Наш царь - Дон. Этот есть тот хозяин, за которого мы пошли. Прямо сказать, господа члены, что кто пропитан казачеством, тот свово не должон отдать дурно. А насчёт России повременить. Пущай Круг идёт к той намеченной цели, чтоб спасти родной край. Пригребай к родному берегу!».

       Ярко выраженная мысль, означавшая концентрацию первостепенного внимания Казачьего Народа на своих собственных интересах, казакам понравилась. Обе эти идеи («Казаки - народ» и «Пригребай к родному берегу!») стали основой, на которой впервые за многие века взросла ориентированная на себя национальная идеология. Правда, казачьи идеологи, появившиеся в среде эмиграции 1920-1930 годов в зарубежной эмиграции, ещё не достигли того понимания, которое сегодня является уже осознанным мировоззренческим рубежом между национально ориентированными казаками и прочими, которое заключается в понятии «имперство», сторонники которого сегодня зовутся «имперцами». Казаки-эмигранты, разрабатывавшие в первой половине ХХ века национальную казачью идеологию, надо отдать им должное, очень близко подошли к пониманию антиказачьей сути как «белого», так и «красного» движений, озвучив их общую антиказачью направленность. При этом, они показали, что «белая идея» прекрасно усваивалась как белогвардейцами-монархистами, так и белогвардейцами-республиканцами, как сторонниками старых, полуфеодальных порядков, так и новых, чисто буржуазных. Однако до чёткой разграничивающей линии - «имперцы и антиимперцы» ранние казачьи идеологи не добрались. Хотя, повторюсь, в своих изысканиях они всё время на эту линию невольно натыкались и порой почти озвучивали её, что мы и увидим по мере нашего дальнейшего рассказа! Но слово «почти» оставалось здесь всё-таки определяющим.

       Меньшая часть эмигрантов, имевших инженерное образование или создавших хоры и ансамбли казачьей песни и пляски, были довольно востребованы. Возникшая в Соединённых Штатах Америки киноиндустрия оттянула на себя часть казаков-эмигрантов, ставших первыми исполнителями ролей американских индейцев, белых первопроходцев и ковбоев, лихо управлявшихся лошадьми на удивление и восхищение публики. Повезло и прославленному герою Гражданской войны генералу А. Г. Шкуро, который стал работать в парижском цирке, показывая лихие трюки казачьей джигитовки на лошадях.

       Однако основная масса казаков вела за границей жизнь очень тяжёлую и бедную. Большинство их имело военное образование, не позволявшее устроиться на какую-то приличную работу по гражданскому роду деятельности. Эмигранты, покинувшие свои земли, а часто и семьи, оказавшись в чужом обществе, в других странах, часто не зная здешнего языка, вели трудную жизнь. Они вынуждены были, как правило, зарабатывать на пропитание низкооплачиваемым физическим трудом. Большинство таких казаков-эмигрантов работало на шахтах, рудниках, на лесоповалах и строительстве дорог. Около половины всех таксистов Парижа были бывшими казачьими или белыми офицерами. Для того, чтобы собрать казаков на какие-либо общеказачьи мероприятия, их инициаторам приходилось специально искать либо иностранного мецената-казакофила, либо достаточно состоятельного соотечественника, готового оплатить рядовым казакам проезд и проживание в назначенном для проведения встречи городе, часто не в той стране, где они проживали. Но следует отдать должное уважение тем казакам: они не растеряли сознание своего единства и своего родства, в местах проживания они организовывали эмигрантские станицы, живо интересовались казачьими и общеполитическими делами, участвовали в казачьих опросах и диспутах, принимали активное участие в выборах атаманов и даже делали посильные отчисления из своих скудных заработков на общеказачьи нужды. Казачья эмиграция не распылилась, а смогла воссоздать в чужих землях прежний облик особой станичной жизни. Был возрождён «казачий мир» с войсковыми правительствами и станицами, разбросанными по всему миру. Казаки-эмигранты жили понятиями более государственными, чем личными. Для них идея освобождения Казачьих Земель не была материальна, она являлась понятием нравственным, духовным.

       В Европе отсутствовало прежнее идеологическое подавление свободной казачьей мысли со стороны русской монархии, около 80 лет трудившейся над перековкой казачьей идентичности в общерусскую. Также казаков, ознакомившихся на собственном опыте с «прелестями» обещаемого коммунистами «светлого будущего», новая большевистская идеология обмануть не могла. Но разномыслие в казачьей среде не только сохранялось, но и оформилось в различные направления. К 1930 годам в казачьем эмигрантском сообществе обозначились три мировоззренческих течения:

       1) Сторонники «единой и неделимой» России, унитарной и жёстко подчинённой центру - это те самые, которые позднее стали определяться как «имперцы». Причём, в XXI веке уже практически стёрлась разница между «белыми» и «красными» имперцами, сохраняясь разве что в «словесной шелухе» их публичных выступлений и публикаций;

       2) Казаки, допускающие создание независимого казачьего государства как переходного этапа в случае, если не удастся освободить от «красных» всю Россию сразу;

       3) Сторонники суверенного казачьего государства. В России XXI века приверженцы этого течения называются «сепаратистами» и преследуются в уголовном порядке. Однако вместе с современными «федералистами», выступающими за создание национально-государственных автономных образований в составе Российской Федерации, они вместе объединены в понятие «антиимперцы».

       В зарубежной эмигрантской среде, открытой для разномыслия и свободного для исповедания любых взглядов и мыслей, и только в тот краткий период времени, смогли родиться зачатки полноценной казачьей национальной идеологии. Её разрабатывали (на основе двух вышеуказанных идей) и совершенствовали обладавшие необходимой суммой знаний и развитым национальным самосознанием казаки-интеллектуалы, которые с огромным энтузиазмом и упорством трудились над теоретическим обоснованием казачьей идеологии. И она быстро приобрела большую популярность в эмигрантском социуме под именем «Вольно-казачье движение» (ВКД). «Вольно-казачье движение» стало наиболее ярким из всех идеологических течений в эмигрантской казачьей среде, которое возникло из осознания неправильного выбора союзников в Гражданской войне («белых» имперцев) и принятия на вооружение двух фундаментальных идей:

       - «Казаки - народ»,

       - «Пригребай к своему берегу!».

       На зарождении ВКД и судьбе этого идеологического феномена 1920-1930 годов мы остановимся поподробнее. Главным для всех казаков, оказавшихся за пределами своей страны, являлся ответ на вопрос о прошлом, настоящем и будущем своего народа, о его исторической судьбе. И потому среди эмигрантов естественным образом возникла дискуссия о том, является казачество русским сословием или особым народом. «Вольно-казачье движение» было организованной политической деятельностью, которая основывалась на убеждении, что казаки ведут своё начало от особых национальных корней и потому имеют естественное право не только на самостоятельное культурное развитие, но и на политическую независимость в стране, которая объединит в будущем земли всех европейских казаков и будет называться Казакией. По существу, идеология «Вольно-казачьего движения» латентно всегда жила в казачьих душах, даже под ассимилирующей властью русских царей. Она питалась памятью о былой независимости, сознанием этнической и бытовой обособленности казаков, стремлением всегда и во всём разрешать общественно-политические вопросы самостоятельной казачьей волей. После революции 1917 года такая «латентная идеология» проявилась в немедленном возрождении старинного казачьего народоправства, в провозглашении Дона и Кубани независимыми государствами, в двухлетнем героическом сопротивлении войскам огромной «красной России», в оформлении Казачьей Федерации постановлением Верховного Круга Дона-Кубани-Терека 11 января 1920 года. В эмиграции национальная мысль проявилась с новой силой. В Праге (Чехия) возникла «Доно-Кубанская инициативная группа», постановившая организовать вольное казачье движение в целях закрепления идеи казачьего государства - Казакии, - и подготовить её осуществление путём организованной пропаганды. Первыми инициаторами «Вольно-казачьего движения» (ВКД) были:

       - генерал и историк И. Ф. Быкадоров;

       - генерал-лейтенант Т. М. Стариков;

       - член Кубанской Рады и Верховного Круга И. А. Билый;

       - молодой и известный есаул М. Ф. Фролов;

       - полковник и инженер И. И. Колесов;

       - доктор И. П. Вифлянцев;

       - студент В. Г. Глазков.

       Они постановили назвать Движение «Вольно-казачьим». Старинный термин «Вольные Казаки» взят был ими из древних актов, где таковым обозначались казаки, которые не были связаны никакими служебными обязательствами. Будущие лидеры «Вольно-казачьего движения» основали «Общество изучения казачества», на заседаниях которого в течение двух лет регулярно читались доклады по актуальным проблемам истории «степных рыцарей». Вольные казаки не рассматривали себя в качестве защитников идеалов «Белого дела». Они утверждали в своей программной статье:

       «Сейчас уже для всех нас является бесспорным то, что второю из причин наших неудач в прошлом, если не главною, был неудачный выбор союзников (Добрармия) и война с теми, кто мог быть союзником действительным (Украйна)».

       По мнению генерала И. Ф. Быкадорова:

       «Никакая власть российская (центральная) не сможет быть благой для казачества, какая бы она ни была: монархическая, кадетская (милюковская), эсеровская (Керенского или Чернова) или евразийская».

       10 декабря 1927 года в Праге вышел первый номер двухнедельного журнала «Вольное Казачество - Вильне Козацтво» под редакцией М. Ф. Фролова и И. А. Билого. Этот журнал стал главным рупором ВКД. В широких кругах казачьей эмиграции агитационно-боевой орган «Вольно-казачьего движения» был встречен более чем сочувственно. В первом же номере журнала издатели обратились с вопросом к казачьей эмигрантской аудитории:

       «Разбросаны мы по всем странам и материкам. Как только прошли первые трудные месяцы, и физическая жизнь на чужбине была обеспечена, - перед каждым из нас встали одни и те же мучительные вопросы: с кем и за что мы воевали, кто были наши союзники, и кто враги, и почему борьбу мы проиграли?».

       Как и следовало ожидать, из-за наличествующих в эмигрантской среде трёх особых мировоззренческих позиций ответы оказались совершенно различными - от «самостийных» до «великоросских», но помогли в главном: казаки смогли определиться с поиском единомышленников, после чего началась творческая работа в идейно близких группах. Кроме того, свои взгляды на возрождение казачества Украины и на историю Украинского Вольного казачества в 1917-1918 годах высказали представители как «гетманского», так и петлюровского лагеря. Журнал «Вольное Казачество - Вильне Козацтво», ставший рупором вольноказакийцев, открыл поле для выступлений своих историков, литераторов, поэтов, которые учили понимать все проявления жизни, все исторические события с точки зрения казачьих национальных интересов. Содержание журнала, выдержанное в культурных тонах, живая и талантливая проповедь идей, скрытых до этого в глубине казачьих душ, во многих случаях принимались, как откровение свыше. «Вольно-казачье движение» стало расти и множиться в отделениях, возникших по всему свету.

       Вольно-казачье движение, родившееся одновременно с его печатным органом и с тех пор всегда бывшее носителем идей казачьего национализма, вскоре стало не только идеологическим направлением, но и авторитетной общественно-политической силой казачьего зарубежья. Его лидеры открыто провозгласили своей целью создание независимого федеративного государства Казакии на основе идеологии казачьего национализма. О том, насколько радикальными были цели архитекторов Казакии, говорит их программное заявление, опубликованное в том же первом номере журнала «Вольное казачество - Вильне козацтво». В заявлении говорилось:

       «Чем больше казаки задумывались над подобными вопросами «кто мы» и «что мы» - тем вернее начали приходить к мысли, что достаточно уже нам быть орудием в руках других, что свои силы и свои средства нужно тратить для достижения своих целей. И неуклонно совершается процесс освобождения и отхода из-под фактической и идеологической связи и зависимости от былых «вождей» и разных российских политических партий, организаций и группировок, и той части казачества, которая вольно или невольно в такой зависимости и связи ещё была».

       В существовании казачьего государства «вольноказакийцы» видели особый, третий путь преодоления «Русской Смуты» (не «белый» и не «красный»), гарантирующий как от реставрации Российской империи, так и от большевистского «нового мира». Для реализации цели по созданию Казакии лидеры нового движения опирались на идею:

       «Пригребай к своему берегу!».

       И считали необходимым, как они писали:

       «Переориентировать казачество на самоё себя, внести ясность в казачий вопрос, поставить этот вопрос, вопрос об исторической роли казачества и его исторической судьбе как задачу саму по себе, найти место и роль казачества в будущем, бороться со взглядом на казачество с точки зрения чужих интересов поставить вопрос о восстановлении государственного бытия казачества пробудить жажду к жизни для развития своего национального «Я»».

       История Казачьего Народа рассматривалась лидерами «Вольно-казачьего движения» как важнейшая составная часть казачьего «национального возрождения». По мнению, Быкадорова:

       «Возрождение каждого народа начиналось, или было тесно связано с изучением истории этого народа самим этим народом. Изучая своё историческое прошлое, народ осознавал себя, осознавал пройденные этапы своего исторического развития, познавал духовные силы свои, предугадывал этапы своего будущего развития».

       В 1930 году в Праге в издательстве «Библиотека Вольного казачества» вышла книга «История казачества», ставшая заметным шагом к изучению подлинной истории Казачьего Народа, не связанной заранее заданными рамками идеологически-политизированного подхода, чем занимались ранее как историки царствующей в России династии, так и их преемники - большевики. Автором этой книги был И. Ф. Быкадоров, первый председатель инициативной группы, основавшей «Вольно-казачье движение». Его книги, как и отдельные статьи в казачьей прессе, дали теоретическое обоснование казачьей национальной идее и поставили некоторые вехи для других казаков-исследователей в их исторических исканиях. Лидеры «Вольно-казачьего движения» не были академическими историками. Тем не менее, характеризовать лидеров «Вольно-казачьего движения» как некомпетентных политизированных дилетантов было бы неверно.

       Для «казакийцев» не было существенной разницы между императором, Керенским и Лениным. По словам авторов «Трагедии казачества», генералов-вольноказакийцев Старикова и Сидорина, русская демократия периода «керенщины» «продолжала многовековую традицию «душителей» в национальном вопросе». Однако, по словам Старикова, вождь большевиков Ленин вообще уничтожил казачью государственность, что не удавалось сделать полностью ни императорскому, ни Временному правительствам. Несмотря на популярность идей вольноказакийцев в казачьей среде, у русских историков-эмигрантов их исторические находки и, в частности, генерала Быкадорова, вызвали резкое неприятие и шквал критических нападок. Казачья национальная идея не нашла поддержки или хотя бы понимания у официальной русской исторической науки. В центре академических трудов русских историков - торжество российской государственности, победа централизованной власти над неупорядоченной стихией княжеств, городов, казачьих сообществ и так далее. Им не было дела до казачьих областей, до собственно казачьей истории. Однако, читая историю Казачьего Народа И. Ф. Быкадорова, видишь, что все основные факты и утверждения, приводившиеся им, основаны на исторических документах, которые в избытке приводит автор в своём повествовании. До первой четверти XVIII века казаки, согласно выводам историков и идеологов «Вольно-казачьего движения», вели перманентную борьбу (с переменным успехом) против колониальной политики Российского государства, борьбу за свои права и вольности (сейчас это называется «широким самоуправлением»). Потеряв свою самостоятельность в эпоху Петра I, казаки продолжили в различных формах противоборство имперской политике, добившись на Дону, Кубани и в Украине кратковременного восстановления своей государственности в 1917-1918 годах.

Александр Дзиковицкий, лидер Всеказачьего Общественного Центра.