КАЗАЧЬИ ПРЕДКИ. ЧАСТЬ 12.
В самом начале VI века разразилась ирано-византийская война. В этом веке персы начали усиленно укреплять наиболее доступные и стратегически опасные проходы с севера на юг Кавказа, а поводом к войне послужил отказ Византии от денежной дотации Ирану в связи с совместной борьбой против вторжений гуннов-савиров и аланов. В ходе ирано-византийских войн VI века Алания выступала то на стороне персов, то на стороне византийцев. По данным Фазари (писал в 772 году), примерно в середине VIII века западные аланы вслед за восточными также подпали под власть Хазарского хаканата, хотя и сохранили свою территориальную целостность. Аланский этнический элемент Кавказа вошёл в состав хазаров и занял своё место в хазарском «конгломерате народов» на раннем этапе его существования. Северная граница Алании была наиболее неустойчивой, опасной и проницаемой, особенно на отрезке между излучинами Терека и Кубани. Падение системы Прикумских городищ открывало северным кочевникам путь в густонаселённый район Кавказских Минеральных Вод, что и происходило в действительности: в начале VIII века большая группа булгар прорвалась со Ставропольской возвышенности на юг и вышла отсюда на правый берег Верхней Кубани и в западную часть Кабардино-Балкарии (в её границах начала ХI века). Аланское население было оттеснено, а часть булгар Хазарского хаканата расселилась по территории Алании и в самых её недрах. Западная группа аланов, живших между Кубанью и Большой Лабой, оказалась на длительное время изолированной от восточных сородичей. Переселившееся булгарское население оказалось здесь в окружение аланов и вступило с ними в длительные этнические и культурные контакты.
Внедрение массы новых тюркских кочевников вглубь Алании и этническое смешение их с аланами положило начало процессу этногенеза балкарцев и карачаевцев. (В скобках замечу, что именно эти два народа сегодня имеют наиболее обоснованное право считать себя потомками аланов на Северном Кавказе. Осетины же, которые назвали свою республику Северной Осетией-Аланией, к аланам имеют отношение лишь в одной, гораздо меньшей своей части - в народности дигоров или дигорцев). Алания в составе Хазарского хаканата и вне его была той силой, с помощью которой хазары вышли победителями в сложной борьбе за гегемонию на Северном Кавказе. Аланское объединение и после вхождения в состав Хазарии сохранилось как самостоятельная политическая единица со своим правителем (шахом, маликом), хотя его реальная роль была сложной и не всегда одинаковой. Но всегда Алания выглядит как самостоятельный субъект политики, то выступая в союзе с Хазарией (чаще), то склоняясь на сторону Византии или Халифата. Последнее наблюдалось крайне редко, но и такие случаи бывали. На обширной территории, получившей наименование «Алания», жило многочисленное и неоднородное в этническом отношении население. Но и сам по себе аланский этнический массив также был неоднороден. Аланы состояли из ряда племён. В новом списке «Армянской географии» указаны ас-дигоры и собственно аланы. По более позднему свидетельству Ибн Русте (X век), аланы состояли из четырёх племён, главным из коих было племя «Д.хсас».
Значительная роль, которую Алания играла в международных отношениях, определялась не только её военным потенциалом, но и выгодным географическим положением. По западной части территории аланов проходили торговые трассы и стратегические дороги через Кавказские перевалы, являвшиеся частью тех путей, которые контролировала Хазария. Алания была для южных империй надежным посредником в отношениях с северными кочевниками и служила барьером для их набегов. И аланы сумели в полной мере использовать преимущества своего положения. Эксплуатация одного из крупнейших международных торговых путей позволяла местной верхушке быстро обогащаться, что, в конечном счёте, вело к ускоренным (сравнительно с восточной частью Алании) темпам социально-экономического развития и форсировало становление феодальных отношений. С другой стороны, этот активно действовавший в VI-IX веках путь способствовал более быстрому проникновению технических усовершенствований и культурных достижений в Западную Аланию, чем и был исторически подготовлен её расцвет, который наблюдается позднее, в X-XII веках. В Алании существовали проиранская и провизантийская группировки знати, поставлявшие наёмников воюющим сторонам. Впрочем, неизвестны случаи, когда бы аланские «дикие гуси» воевали друг против друга. Наёмничество было весьма доходным занятием и обеспечивало приток в страну валюты и драгоценных металлов. Поэтому аланские цари не могли и не хотели препятствовать военному промыслу. Они использовали его, строя свою политику на столкновении чужих интересов и не превращаясь в заведомых союзников Византии или Ирана. Позволив одному из соперников победить и окончательно утвердиться в Закавказье, Алания превратила бы союзника в могущественного врага, посягающего на её владения.
Примечательно, что этноним «аланы» в VII-IX веках в письменных источниках употребляется всё реже и реже, на первое место в этнонимике Северного Кавказа выходят хазары, а в восточных источниках аланы почти всегда поставлены в связь с хазарами. В данном случае мы имеем дело с отражением реального положения - временной политической зависимости аланов от хазаров. Более того, нельзя не учитывать, что хазары и аланы образовывали одно царство и были близки этнически. В 720-е годы аланы, по-видимому, сделали попытку выйти из арабо-византийской войны, в которой они участвовали в качестве вассалов вовлечённой в неё Хазарии, которая была союзником Византии. В ответ хазары в 721-722 годах совершили карательный поход на Аланию. Весной 722 года, с возобновлением военных операций, арабский полководец Джаррах направился не в Хазарию, а в Аланию, вероятно, через ущелье Дарьял. Имеются сведения о том, что «по ту сторону Беленджер» он завоевал несколько городов и крепостей и захватил большую добычу. Оттеснив хазаров, арабы обложили окрестных аланов подушной податью. Однако выход Алании из чужой войны принёс положительные для аланских крестьян плоды. На рубеже IX-Х веков у аланов возникает раннефеодальное государство. Несмотря на непростые условия выживания в окружении сильных противников, государство аланов смогло не только сохранить самостоятельность, но и заставляло считаться с собой соседние державы.
«Царство аланов было сильнее и крепче всех народов, которые жили вокруг нас», - писал хазарский автор, объясняя союз Хазарии с Аланией.
Интересные данные находим у армянского автора IX века Шапуха Багратуни, который, характеризуя Аланию и оценивая её «со стороны», пишет:
«Это страна, полная всяческих благ, есть в ней много полотна и великолепных одеяний, благородных коней и стального оружия, закалённого кровью пресмыкающихся, кольчуг и благородных камений».
Свидетельство Шапуха Багратуни доносит до нас восприятие Алании глазами современников-армян и, вероятно, цанаров, обитавших в горах южнее Дарьяльского ущелья. Внимание привлекает не только описание богатства Алании, но и то обстоятельство, что близкие соседи нередко посещали её. Надо думать, что торговые интересы стояли при этом не на последнем месте. Арабские писатели характеризуют аланов IX-X веков как сильный народ, во главе которого стоит царь, носящий титул «кекаядадж». Основой аланского войска с IX века была лёгкая кавалерия, которая на равнине могла наступать лавой, а в горах и предгорьях действовала небольшими группами. Намного большее значение, чем в прежние времена, приобрело пешее ополчение, особенно если воевать приходилось в горах. По уровню своего экономического развития и благосостояния народа Алания входила в число передовых стран Кавказа и Европы. К концу IX века Хазария ослабла, и аланы освободились от хазарской зависимости, восстановив свой политический суверенитет. Ослабление влияния хазаров создавало благоприятные предпосылки для экономического развития Алании - закончились затрагивавшие аланов арабо-хазарские войны, прекратились даннические отношения, значительная часть степей к северу от Терека и Кубани на некоторое время перешла в руки аланов, что стимулировало скотоводство. Всё это положительным образом отразилось как на хозяйстве Алании, так и на её политической и общественной жизни. Х век стал «золотым веком» в истории Алании, временем её наибольшего военно-политического могущества, чётко зафиксированного в исторических источниках. Разноязычные и не зависящие друг от друга авторы единодушны в своих высказываниях. Так, араб Масуди пишет:
«Аланский царь выступает (в походах) с 30 тысячами всадников. Он могуществен, мужествен, очень силён и ведёт твёрдую политику среди царей. Аланы более мощны, чем кашаки (касоги)».
В еврейско-хазарском Кембриджском анониме признаётся:
«Царство Аланов сильнее и крепче всех народов, которые жили вокруг нас».
Византийский император Константин VII Багрянородный прямо указывает, что хазары боятся аланов: если властитель аланов будет препятствовать хазарам:
«То длительным и глубоким миром пользуются и Херсон, и Климаты, так как хазары, страшась нападения аланов, находят небезопасным поход с войском на Херсон».
Согласно Константину Багрянородному, аланскому властителю посылались грамоты с золотой печатью достоинством в два солида, и он именовался «духовным сыном императора». Золотой печати в два солида Алания удостаивалась наряду с Русью, Болгарией, Абхазией, а в списке государств Алания занимает почётное место вслед за Арменией и Иверией и выше Абхазии, Хазарии и Руси. И достоинство печати, и формула обращения, и место в списке государств не присваивались случайно. Всё это в Византийской империи строго регламентировалось, и положение в «табели о рангах» зависело от реального политического значения государства и отводимого ему места в византийской дипломатии. В этой связи нелишне напомнить слова Ю. А. Кулаковского о том, что:
«Властители всех кавказских народов, как то: авазги, иверийцы, албанцы и ещё семь других, которые названы у Константина, получают «приказ» от императора, и только властитель Алании трактуется как самостоятельный государь. Отсюда мы вправе сделать заключение, что аланы в X веке представляли значительную политическую силу».
Византийская империя, несомненно, искала в лице аланов военных союзников, которые могли бы заменить ослабленную инфильтрацией иудеев Хазарию и прикрыть северо-восточный фланг империи от возможных вторжений и, кроме того, могли бы противостоять самой Хазарии, отношения с которой стали весьма неровными. Прямые указания на этот счёт содержатся в сочинении Константина Багрянородного: аланы могут закрывать дорогу к хазарским Климатам и тем самым оказывать давление на хазаров. Одновременно аланы занимали особое место в политических расчётах хазарской дипломатии. Как отмечал Ю. Д. Бруцкус, «дружба хазаров с аланами составляла главную основу хазарской дипломатии» как в царствование Вениамина, так и в царствование Аарона. Столь быстрое возвышение Алании, до конца IX века незаметной на политических горизонтах, можно объяснить не только освобождением от хазарской зависимости и улучшением экономического положения Алании, но и глубокими внутренними процессами, заметными средневековым авторам лишь с внешней стороны. Это был тот этап классообразования и становления феодального общества, когда тенденция развития по пути централизации оказывается основной, а на основе этой тенденции складывается государственность реннефеодального типа с институтом царской власти во главе. Могущественные аланские цари, проводящие «твёрдую политику среди царей», располагающие организованным войском в 30 тысяч всадников (к этому надо добавить и пешее ополчение), играющие заметную роль в международной политической жизни, не могли исторически появиться ни раньше, ни позже. Они должны были появиться в условиях внутренней политической и этнической консолидации, упрочения внутриэкономических связей и федеративного объединения всех земель Алании в условиях постоянной внешней опасности. Начало процесса массовой христианизации аланов относится к первому патриаршеству Николая Мистика в 901-907 годах, когда к аланам были направлены первые византийские проповедники. Первое десятилетие X века и нужно считать началом реальной христианизации аланов. Политика аланских царей не строилась на безоговорочном союзе или вечной вражде: всё зависело от интересов Алании. Аланы действовали по правилам той самой дипломатической политики, которую лишь в конце XIX века сформулировали прагматичные англичане:
«У нас нет постоянных союзников, но имеются постоянные интересы».
Следуя этой дипломатической политике, в 913 году, во время гражданской войны в Хазарии, аланы оказались на стороне хазаров и даже помогли Хазарии разгромить своих единоплеменников - подонско-приазовских асов. Анонимный «Кембриджский документ» X века так повествует о бунте в Хазарии, на который византийский император подговорил печенегов, гузов и асов:
«Во дни царя Вениамина поднялись все народы на хазаров и стеснили их по совету царя македонского (то есть византийского). И пришли воевать царь Асии и Тур (гузов) и Пайнила (печенегов) и Македона; только царь Аланов был подмогою для хазаров, так как часть их тоже соблюдала иудейский закон. Эти цари все воевали против страны Хазаров, а Аланский царь пошёл на их землю и нанёс им поражение, от которого нет поправления, и ниспроверг их господь пред царём Вениамином».
Время правления Вениамина приходится на начало X века, а время описанной гражданской войны - на 913-914 годы. Следовательно, в начале X века алано-хазарский союз был ещё в силе, а часть северокавказских аланов исповедовала иудейскую религию, несмотря на христианизацию аланов с VI века. Интересно и другое: аланы в числе прочих врагов своих родственников-хазаров, разбивают и «царя Асии», - то есть других своих единоплеменников. Под названием «Асия» имеется в виду племя азовских асов (степных аланов, донских бродников). Как сообщает Масуди, хотя абхазы и имеют своего царя, но «царь аланов главенствует над ними». Столица аланов называлась Маас. Русская летопись знает в восточной части Алании:
«За рекою Тереком, на реке Севенце (то есть Сунже) ясский город, «славный» (то есть крупный, хорошо известный) Дедяков (или Тетяков)».
По сообщению Масуди, в 932 году аланы отреклись от христианства и прогнали епископов и священников, присланных к ним византийским императором Романом Лакапином. Изгнание греко-аланского клира находится в прямой связи с неудачной для аланов войной против Хазарии в 932 году, инспирированной тем же Романом Лакапином. Тем самым хазары нанесли ощутимый удар по византийскому влиянию на аланов. Однако ослабевшая Хазария уже не была в силах осуществить свой контроль над Аланией. Разрыв с Византией был недолгим, статус-кво вскоре был восстановлен. Во всяком случае, в конце X века аланское христианство выступает как довольно сильная и влиятельная организация. Однако, относящиеся к Х веку свидетельства Ибн Русте и Гудуд ал Алэм о том, что царь аланов - христианин, а большая часть жителей его царства - язычники и поклоняются идолам, сохраняют своё значение и позже, вплоть до крушения Алании около середины XIII века.
Поход Киевской Руси 944-945 годов против Хазарии был первым совместным выступлением росов и кавказских аланов, свидетельствующим не только о контактах, но и о тесном их геополитическом сближении и сотрудничестве. Но поход киевского князя Святослава против Хазарии и разгром им войск аланов показал отсутствие стабильных связей между Русью и Аланией и непрочность их союзнических отношений, наметившихся в 40-х годах X века и, наверное, так и не вышедших на уровень отношений государственных. В то же время, разгром Хазарии Святославом имел большое значение для Алании, получившей возможность более ускоренного развития. В дальнейшем Алания, как сильное суверенное государственное образование, сложилась на развалинах некогда могущественного Хазарского хаканата, от которого заимствовала авторитет и значение Хазарии в зоне степи. С падением Хазарского хаканата усиливается роль аланов и в международной политике. При этом аланы сохранили образ жизни, бытовые и культурные традиции своих предков-кочевников древней эпохи. Тогда же начинается новая волна проникновения христианства в Аланию из Византии. Христианство на Северном Кавказе развивалось и распространялось вплоть до утверждения Золотой Орды в этих областях.
Итак, единственным местом, где потомки скифо-сарматского населения западной части Великой Степи смогли создать своё полноценное суверенное этническое государственное образование и продолжали отстаивать его независимость вплоть до появления татаро-монгольских завоевателей - это была Алания, расположенная в пределах Центрального Кавказа. Но само имя аланов в качестве политического наименования в период преобладания аланов на Северном Кавказе распространялось и на отдельные покорённые или зависимые от них племена. К примеру, персидский аноним X века Гудуд ал Алэм называет племенную территорию Кашак (касогов) в качестве области Страны Аланов.
Во второй половине X века на северных границах Алании вместо хазаров и булгар появились печенеги и гузы, а в середине XI века их вытеснили новые тюркские кочевники - кыпчаки. Но Алания успешно справлялась с напором степняков, поселяя часть из них на своей территории и привлекая на службу их военные отряды. Как мы говорили выше, вторым после аланов крупным этническим пластом Алании было местное аборигенное население, жившее здесь с глубокой древности. Это был тот этнический и культурный субстрат, с которым аланы находились в состоянии теснейших и длительных контактов и который - по мере течения времени - оказывал всё возрастающее воздействие на антропологический тип, язык, культуру аланов. В нартском эпосе отношения аланов и аборигенов долгое время описывались сложными и противоречивыми, практиковались взаимные набеги, угон скота, захват людей, вооружённые стычки. Но, в то же время, эпос рисует и иную линию развития алано-кавказских отношений: экзогамные браки и постепенное сближение, в археологических материалах выражающиеся в интеграции аборигенных и аланских культурных элементов, в антропологических - в брахикранизации черепных показателей. Иными словами, узколицые и долихокранные сарматы-аланы с течением времени становятся всё более широколицыми и круглоголовыми.
«За время своего пребывания на Кавказе аланы включили в свой состав значительный процент местного, доаланского, населения», - пишут по этому поводу антропологи В. П. Алексеев и К. X. Беслекоева.
Археологически эта субстратная этническая среда представлена материальной культурой Горного Кавказа. Бытовая жизнь аланского населения в X-XII веках во многом зависела как от локальных этнографических особенностей и традиций, так и от специфики окружающей среды. Она мало чем отличалась от быта предшествующего времени. В западной части Алании и в горах преобладали каменные жилые и хозяйственные постройки; в восточной части и на предгорных равнинах господствующим был турлучный (плетёный и обмазанный глиной) дом типа полуземлянки с открытым очагом и глинобитным полом. Жизнь в этих домах была скученной и неблагоустроенной, мебель - деревянная, освещение - от очага и лучины. Картина эта обычна для раннесредневекового быта не только Алании, но любой европейской страны. Антисанитария, лечение знахарями, масса суеверий и предрассудков, опутывавших сознание, вредные обычаи - всё это заметно отражалось на сравнительно невысокой продолжительности жизни. К тому же - частые войны и межродовые распри, неурожаи и падёжи скота, вызывавшие голод и болезни. Средняя продолжительность жизни поколения в эпоху средневековья - 40 лет, причём продолжительность жизни женщины была меньше, чем мужчин, что объясняется антисанитарными условиями быта. Лишь некоторые мужчины достигали возраста 50 лет и, наверное, считались стариками, занимая соответствующее почётное положение в обществе. Но наиболее высокой была детская смертность. Это ярко свидетельствуют о тяжёлой жизни, насыщенной не только внешними опасностями, но и повседневной борьбой за существование.
Говоря об отражении в фольклоре быта населения Алании, обратим внимание на такой вопрос. Употребление соли в пищу жителями Кавказа не вызывает сомнений. Но где её брали? Ответ находим в преданиях: конечной целью некоторых набегов осетинских нартов был захват соли. А соль добывали в местности Хариес, где были соляные копи. Судя по тексту, записанному в Стур Дигоре, местность Хариес находилась в Дигорском ущелье:
«Ангел плоскости имел намерение похитить оттуда соль».
Скорее всего, местность Хариес - это не что иное, как осетинское «Харасе», иначе говоря - место проживания карачаевцев (от «кара асы», то есть «чёрные асы»). Родственные балкарский и карачаевский народы - это основные потомки и наследники древних асов-аланов, сформировавшиеся на территории Северного и Центрального Кавказа в результате длительного (вплоть до XIII века нашей эры) генетического освоения асами-аланами других этнических компонентов, которые состояли из двух групп:
- Потомков местного европеоидного автохтонного населения IV-I тысячелетий до Рождества Христова (племена Кобанской культуры), которое с VII до III-IV веков до Рождества Христова, на позднем этапе развития своей культуры, находилось под сильным влиянием скифской цивилизации;
- Родственных аланам народов из числа тюркоязычных булгар и кыпчаков.
Кавказские аланы, занимавшие территорию приблизительно от верховьев Кубани на западе до Дарьяльского прохода на востоке, в этническом отношении чётко отделяются как от адыгов на западе, так и от вайнахов на востоке. Аланы, как показывают исследования последнего времени, были тюрками, а не ираноязычными племенами, как утверждалось долгое время. Столица средневековой Алании - Магас (городище Нижний Архыз) - находилась гораздо западнее обеих нынешних Осетий. Этимология названия аланской столицы Магас окончательно не выяснена. Немецкий учёный Йозеф Маркварт попытался название города Магас (вариант - Маас) связать с названием главного аланского племени д.хсас (по Ибн Русте), так как в обоих случаях мы имеем этнический формант «ас». Мысль Маркварта заслуживает внимания хотя бы потому, что главный город Алании должен был, логически, находиться на территории главного и политически доминирующего ас-аланского племени, из среды которого происходил и сам царь аланов. Таким племенем было племя рухс-ас. Интенсивный приток в верхнекубанскую Аланию степного кыпчакского населения в домонгольское время заметно изменил здесь демографическую картину - происходит вытеснение и сокращение аланского населения, хотя остатки его сохраняются и в XIII-XIV веках.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Александр Дзиковицкий, Всеказачий Общественный Центр.