ДЕДОВЫ САПОГИ.
Мой дед по отцу, волжанин Виктор Иванович Губачёв, умер в военном эвакогоспитале в Баку, в январе сорок шестого. Там же и похоронен, в столице Азербайджана. Как православный, покоится на армянском кладбище. В чужой земле. А вот под каким номером, сказать пока не могу. Надо выяснять. Сказались фронтовые ранения и высочайшее напряжение сил во время войны. Он ведь был призван в декабре сорок первого, непосредственно в боях участвовал с начала сорок второго. Таким образом, я своего деда не помню, поскольку родился уже через десять лет после его смерти. А как бы хотелось с ним поговорить сегодня! Мой дед, кстати говоря, был участником еще гражданской войны. Воевал на стороне красных. Брал Перекоп. Участвовал в событиях на Дальнем Востоке. И песня «Штурмовые ночи Спасска, Волочаевские дни» - тоже про моего деда и его поколение. Из песни слов не выкинешь!
На память о войне Отечественной остались его офицерская планшетка, несколько писем с фронта, фотографий. И офицерские сапоги. Хранился еще, после смерти деда, его пистолет ТТ (Тульский Токарева), с магазином на восемь патронов. Но бабушка отнесла эту семейную реликвию в милицию в пятидесятые годы, от греха подальше, когда власть потребовала от граждан сдать все имеющееся на руках оружие, в том числе, оставшееся от фронтовиков. А сапоги остались у меня. Храню их до сих пор. Дед почти не успел в них походить, и выглядят они почти как новые. Пошиты в Чехословакии, в победный год, чешским мастером. Для гвардии капитана, заместителя командира дивизиона по политчасти Виктора Ивановича Губачева. Я горжусь им.
На момент окончания войны он находился в составе 8-й Ясско-Кишиневской гвардейской минометной бригады. Воевал, по его словам, и после 9 мая, западнее Праги. Несколько дней ему и его товарищам пришлось противостоять группировке Шермера, которая стремилась прорваться к американцам, а также он усмирял, мой прадед, власовцев. Правительство Чехословакии в благодарность за освобождение наградило моего деда и других советских офицеров карманными швейцарскими часами «Омега». Это сегодня мы для восточной Европы и Прибалтики – оккупанты.
Дед участвовал в обороне Кавказа. Награжден медалью, которая так и называется: «За оборону Кавказа». Спускался с товарищами с кавказских гор, чтобы защищать город и порт Туапсе. А потом началась Краснодарская наступательная операция войск Северо-Кавказского фронта. Южная весна сорок третьего. Дороги в грязи, разбитые, трудные. Все развезло. Ранняя распутица сильно затрудняла продвижение наших войск, которые к тому же были сильно утомлены предшествующими боями. И однажды, во время этого легендарного похода на Кубань, у деда отвалились подошвы сапог, других, еще не чешских. Пришлось исхитриться и привязывать, прикручивать их проволокой. Идти то надо! Краснодар был освобожден Красной Армией 12 февраля.
В освобожденную столицу Кубани дед был направлен вместе с представителями других воинских частей, чтобы присутствовать на публичной казни эсэсовцев и их пособников-полицаев из числа местных жителей. Такие акты возмездия проходили в то жестокое, немилосердное время повсеместно, в крупных городах. Кто смотрел замечательный белорусский фильм «Я родом из детства» (1966 год), в котором звучат военные песни Владимира Высоцкого, тот может составить представление о том, как это было. Кстати говоря, сам поэт сказал об этой картине – в ней нет ни грамма лжи. Публичная казнь, вспоминал дед, проходила в самом центре Краснодара. Собрались и стар, и млад. Подъезжал грузовик с душегубами и после принародного оглашения судебного приговора в петле дергался очередной военный преступник.
Орден Красной Звезды деда Витя получил за бои по освобождению Донбасса. Еще эпизод. Случилось уже во Львове или, как там говорят, Львиве. Дело было перед наступлением, в июле сорок четвертого. Мой дед вместе с товарищем офицером снимал частную квартиру у местного жителя. Однажды вдвоем сходили на львовский рынок за продуктами и отравились. Приобретенные продукты оказались отравленными! Это западенцы - бандеровцы («Я по-русски не разумею!») чуть было не отправили моего деда на тот свет.
В последнее время стало модным бесцеремонно обращаться с отечественной историей, а то и фальсифицировать факты, ставить все с ног на голову. Фашизм змеиную голову поднимает. В том числе, увы, и под флагом Ислама. Не буду обижать мусульман. У меня много друзей среди них. Мой отец – из Волжской Булгарии, с Поволжья. Все у нас намешено – и татарская, и русская, и казачья кровь. Корни-то одни!
Русофобия, санкции. Жаль, все меньше остается у нас, в нашей стремительной жизни фронтовиков, тех, кто доподлинно знает, где она правда, а где она ложь. Назову для примера опус под красноречивым заголовком «Власов: предатель или герой?» в одной из областных газет. Публикация вызвала возмущение. Уже сам заголовок предполагал по замыслу автора глубокомысленные размышления, в гамлетовском духе, над парадоксами истории. Да, как сказал классик, история – это не прямой тротуар Невского проспекта. Бывают непредсказуемые крутые повороты и зигзаги. Но Власов и власовцы, те же бандеровцы, как бы их сегодня не пытались оправдать, обелить, предателями были и останутся. Невозможно черного кота отмыть так, чтобы стал он белым и пушистым. Как ни старайся, хоть по недомыслию, хоть по злому умыслу. В связи с этим приведу еще один эпизод, о котором деда Витя рассказал незадолго до смерти моему отцу.
В освобожденном чешском городке, уже после девятого мая, вели колонну сдавшихся в плен гитлеровцев. Наши солдаты, стоявшие в сторонке, с усмешками, снисходительно, смотрели на недавнего, грозного (а немцы воевать умеют, как никто в мире. Две мировых бойни – тому свидетельство), но уже поверженного врага.
- Ну что, фрицы, отвоевались!
Кое-кто даже протягивал немцам папиросы, самокрутки. Но вот повели колонну тех, кто воевал под знаменами РОА – «Русской освободительной армии». Гримаса истории: власовцы ходили с нашивками и под «деникинскими» знаменами такого же цвета, что и нынешний государственный флаг РФ, спешно утвержденный Ельциным и К в августе девяносто первого, после «победы демократических сил». Настроение солдатской массы резко изменилось Полное неприятие! Вместо усмешек – неприкрытая ненависть к предателям - власовцам. Стоял жаркий день. Сердобольные чешки подбегали к пленным, чтобы напоить их водой. Красноармейцы решительно отстраняли их.
- А вот этим сволочам ни глотка воды не давать!
Закончу я свой небольшой рассказ о своем деде предупреждением-предвидением Владимира Высоцкого из его песенного военного цикла. Поэт написал такие слова, которые сегодня, особенно в свете событий в Украине и линчевания правды, звучат убедительно и актуально:
« И еще будем долго огни принимать за пожары мы. И когда наши кони устанут под нами скакать. И когда наши девушки сменят шинели на платьица – не забыть бы тогда, не простить бы, и не потерять» - («Песня о новом времени»).
МОЙ ДЕД НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ СО СВОИМИ ТОВАРИЩАМИ - ГВАРДЕЙЦАМИ. ИЮЛЬ 1942 ГОД.
Виктор Губачёв.