МОЯ ПОЗИЦИЯ. ЧАСТЬ 106.

       К нам в редакцию пришло интересное обращение. Предупреждение - данный цикл статей не преследует никакой цели, кроме цели не преследовать никакой цели. Автор не призывает к чему-либо или ненависти к кому-либо. Есть собственное субъективное и оценочное мнение, которое разрешено высказывать любому гражданину страны. Насколько данные аргументы совпадают с действительностью, нам не известно и скорее всего это не истина в последней инстанции, а эмоциональная разгрузка человека, который переживает за бытие в целом. Мы не берёмся давать оценку в связи с новым пакетом законопроекта И. А. Яровой.

       «Во времена всеобщей лжи говорить правду - это экстремизм» - (Джордж Оруэлл).

       Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть данных фактов. Информация взята из открытых источников. Всё что вы видите - это слухи и домыслы и нечего более. Редакция категорически не разделяет мнения автора. Данный текст создан в состоянии аффекта, так как автор очень впечатлительный человек с обострённым чувством справедливости и слишком близко к сердцу воспринимает чужое горе, поэтому многие его высказывания могут являться искажённым восприятием реальности. Всё является авторским личным оценочным суждением. Верить ему на слово, безусловно, не нужно ни в коем случае. Предлагаю читателям составить своё собственное не зависимое от авторского оценочного суждения - мнение о произошедшем. Мы не имеем причин не доверять этим источникам, и если там вдруг имеется какая-либо недостоверная информация, проверить которую лично у нас нет возможности, то значит нас ввели в заблуждение. Никакого оскорбления или явного неуважения к кому бы то ни было в тексте не имеется, и если Вам что-то показалось, то значит это Ваши домыслы, а также это Ваше личное мнение, и автор не несёт ответственности за Ваши бурные фантазии! Все совпадения случайны.

       Русский консерватизм XIX века.

       Национализм в России как идеология, сделавшая попытку определить нацию как единую, суверенную, самодостаточную культурно-политическую общность, возник еще в первой четверти XIX века, а «Русская партия», яркими представителями которой были Н. М. Карамзин, А. С. Шишков, Ф. В. Ростопчин и С. Н. Глинка, сыграла в становлении этой идеи основную, определяющую роль. Русские консерваторы начала XIX века отождествляли народ с государством, и исходя из этого они строили свои конструкции. Так, А. С. Шишков писал:

       «Воля небес судила каждому из нас порознь скитаться по лицу земли, когда бы не вложила в нас желанья составить общества, называемые державами или народами, и не повелела каждому из оных, размножаясь, жить под своим правлением, под своими законами. Люди без сих обществ были бы столько же злополучны, как без семейств и родства. Не было бы у них ни веры, обуздывающей страсти, исправляющей нрав и сердце; ни воспитания, просвещающего разум; ни общежития, услаждающего жизнь; ни могущества, величия и безопасности, проистекающих от совокупления воедино всех частных воль и сил».

       Здесь, в указанном утверждении А. С. Шишкова, мы видим отрицание частного в интересах «общего блага». Консервативно-националистическая трактовка общества была признана утвердить власть монарха волей нации, противопоставляя себя космополитической трактовке человека. Здесь, нужно сказать, что русский консерватизм XIX века отвергал преклонение перед всем французским - касалось ли это элементов французского костюма или целой философской доктриной развития общества. Таким образом, русский консервативный национализм «протестовал» против нации, которая отвергла монархию и воздвигла республику. Отмечу, что французская буржуазная революция в глазах всего мирового сообщества, а то есть - в глазах мировых элит (аристократии и дворянства), отождествлялась с якобинским террором. Здесь же, своевременно отметить и тот факт, что особенно интенсивно, начиная с 1807 года, русский национализм начинает складываться в связи с угрозой наполеоновской агрессии. Он возникает как естественная реакция со стороны аристократии (великая княгиня Екатерина Павловна была ярким представителем «Русской партии») и дворянства на внешнюю угрозу монархическому строю в Российской Империи со стороны идей республиканизма. Например: Ф. В. Ростопчин «рисовал» карикатурные образы французов: «Мысли вслух на красном крыльце», ростопчинские «афиши» и так далее. Так, консервативные националисты резко противопоставляли русских и Россию Франции и французам. А. С. Шишков изображал Францию как «зачумленное» место - страну, которой необходимо предоставить самой себе, изолировав ее от внешнего мира. Само построение консервативно-националистической традиции осуществлялось по нескольким направлениям:

       1) Идет разработка концепции самодержавия как проявления национального, самобытного русского духа. Здесь, примером может служить такой материал, как «Записка о древней и новой России» Н. М. Карамзина.

       Источник: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/karamzin.htm

       Указанный материал Н. М. Карамзина содержит антинаполеоновские, антифранцузские и антилиберальные акценты. Так, согласно теории Н. М. Карамзина, самодержавие базируется на народных традициях, обычаях и привычках. Сам историк их обозначал как «древние навыки», «дух народный», «привязанность к нашему особенному». Далее, согласно теории А. С. Шишкова, монарх обязан любить народ, и эта любовь является залогом народного патриотизма, условием сохранения веры, языка, традиций и безопасности. В частности, он писал:

       «Любовь к народу есть первейшее в царе достоинство: она приобретает ему сердца подданных, рождает в них благодарность, верность, усердие; она соблюдает веру, пределы, язык, славу, честь и благоденствие царства; хранит правду, законы, надежду на них и безопасность каждого и всех; уважает древние постановления предков, не разрушая их легкомысленно; покровительствует даже обрядам и обычаям и самому одеянию, не переменяя на чужое, худшее».

       2) Усиливалась роль православной церкви, а сама православная церковь, в свою очередь, противопоставлялась иным конфессиям. Необходимо отметить и тот момент, что в работах русских консерваторов-националистов православие выступало как атрибут «русскости», или как средство национальной самоидентификации.

       3) Далее, русская история рассматривается консервативными националистами как одна из основополагающих фундаментальных основ национального самосознания.

       Примеры из прошлого идеализируются и эти мифы - идеалы призваны переформировать сознание русского дворянского общества. Например, Н. М. Карамзин, А. С. Шишков, Ф. В. Ростопчин и С. Н. Глинка в своих произведениях часто ссылаются на героическое русское прошлое. Они делают в своих трудах «упор» ни на исторические факты, а на «русскость», апеллируя к славным воинским победам предков. Таким образом, создается, своего рода, культ светских святых - святых от русской нации. Делается попытка переформировать сознание всего русского общества в ракурсе идей консервативного национализма. Так, А. С. Шишков изображает русскую историю, как прошлое, люди в котором живут в полной гармонии между собой и властью. А. С. Шишков отмечает в своих трудах следующее:

       «Мы видим в предках наших примеры многих добродетелей: они любили отечество свое, тверды были в вере, почитали Царей и законы. Храбрость, твердость духа, терпеливое повиновение законной власти, любовь к ближнему, родственная связь, бескорыстие, верность, гостеприимство и иные многие достоинства их украшали. А где нравы честны, там и обычаи добры».

       Русский консервативный национализм сугубо «обращен в Отечество», он пытается искусственным путем изолироваться от внешнего мира, противопоставляя себя не только агрессивной Франции, но и всему Западному европейскому миру. В своей статье я отведу место и для таких течений, как «шишковисты» и «карамзинисты», которые внесли немалую лепту в построение консервативного национализма. Указанные течения идейно сталкивались друг с другом, порождая горячие споры языкового, эстетического, филологического и политического характера. Так, «Карамзинисты» ориентировались в своих поисках на разговорный язык элитарных салонов, на французские языковые и культурно-поведенческие стереотипы, а «шишковысты» выступали за общенациональный язык, очищенный от иностранных слов и опирающийся на древнюю традицию, которая восходит к церковно-славянскому и древнерусскому литературному языкам. Также, «шишковисты» большую роль уделяли языку простонародья: крестьянства, купечества, духовенства и мещанства.

       Нужно сказать, что «шишковисты» здесь выступают как сторонники идеи культурного и национального единства русских. Они выражают ту мысль, что русский народ является единым организмом, которому вредна чужеродная культурная составляющая. Заострю внимание и на том факте, что карьера А. С. Шишкова и Ф. В. Ростопчина оборвались по окончании Отечественной войны 1812 года. Это можно объяснить тем, что ценность народной солидарности упала в обществе, абсолютная власть монарха больше не нуждалась в идеях русских национальных консерваторов. Русский «национализм Шишкова» пытался объединить православие, монархию и русское население Российской Империи в единый национальный организм. Подобные идеи при их последующем активном научном развитии были опасны для монархического строя, базирующегося на строгой общественной иерархии, разделяющей общество на аристократию, духовенство, дворянство, купечество и другие категории людей. Главными идеологами русского консервативного национализма являлись выходцы из дворянского сословия, а идеи национализма никак не могли входить в противоречие с принципом сословности - это касалось любой версии национализма: версии консервативной или либеральной. И вот здесь, крепостное право получало свою интерпретацию, которая соответствовала монархическому устройству России, а то есть - крепостное право подавалось как самая оптимальная форма существования русских людей в единой патриархальной семье (теологическая теория происхождения государства ставилась выше любой другой теории). Но, замечу, что даже при правовом неравенстве, бытовавшем в русском обществе, народ уже не воспринимался как чуждый дворянской элите элемент, и в этом просматривается большая заслуга национальных консерваторов, сумевших направить общественную мысль в русло единения русского народа. Именно в указанный период, в рамках консервативно-националистического дискурса был остро поставлен вопрос о социокультурном расколе, инициированном реформами Петра Первого. Негативные последствия, которые были вызваны правлением Петра Первого, были обозначены историком Н. М. Карамзиным. Историк отмечал, что стремление Петра Первого преобразовать страну в подобие Европы, подорвали:

       «Дух народный, самые основы самодержавия: нравственное могущество государства».

       Н. М. Карамзин обвинил Петра Первого в насильственном искоренении древних обычаев, повлекших раскол в русском народе, онемечении элиты и уничтожению патриаршества. Сам, Н. М. Карамзин отмечает, что русские:

       «Стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России».

       Такое же отрицательное отношение к Петровскому времени высказывает и А. С. Шишков. В частности, он пишет:

       «Он (Петр Первый - примечание Лев Трапезников), вместе с полезными искусствами и науками, допустил войти мелочным подражаниям, поколебавшим коренные обычаи и нравы. Прочие цари не останавливали сего рождавшегося в нас пристрастия ко всему чужеземному, а особливо французскому. Великая Екатерина напоследок почувствовала сие и старалась обращать нас к отечественным доблестям; но то уже было поздно и требовало немалых и долговременных усилий».

       С. Н. Глинка в своем трактате «Исторический взгляд на общества европейские и на судьбу моего отечества» о временах Петра отмечает:

       «Он (Петр Первый - примечание Лев Трапезников) создал флот и новые войско; но по величию духа своего он сам скажет, что не дал России жизни внутренней, самобытной, без которой весь внешний блеск и все вещественные силы рано или поздно падают и исчезают».

       И далее:

       «При Петре Первом люди взрослые были младенцами на шутовских ассамблеях. Всё было маскерадом и быстрою перестановкою театральных декораций. Новая столица откликнулась не своими словами и все в ней очужеземилось. (Петр Первый - примечание Лев Трапезников) ни топором, ни дубиною не смог поселить в умах устава правды. Петр неосторожною и заторопленною рукою двинул народ русский на крепостной быт, дотоле не существовавший».

       Отмечаю: в вышеуказанных строках С. Н. Глинка имеет в виду указ от 7 июля 1715 года, сделавший крестьян собственностью помещиков. Националисты-консерваторы обращались к образованному русскому обществу через такие печатные издания, как: «Русский вестник», «Чтения в Беседе любителей русского слова», а в 1812 году они получили возможность озвучить свои идеи и в массовом порядке, через знаменитые манифесты Шишкова и афиши Ростопчина. Такое издание как allbest.ru, отмечает, что:

       «Первая четверть XIX века явилась важнейшим этапом в формировании русского консервативного национализма. После 1812 года националистический дискурс становится постоянным элементом самосознания консервативной элиты».

       Именно в начале XIX века русские националисты-консерваторы сформулировали первые концепты русского консервативного национализма:

       «Народ как единое органическое иерархическое целое большая патриархальная семья, в которой главную роль играет воля царя, выражающая волю коллективного целого и опирающаяся на собственные, глубоко отличные от западных, национальные традиции».

       Необходимо отметить и тот интересный момент, что русский консервативный национализм имел четко выраженную антилиберальную, антизападную и антиреволюционную составляющую. Единый русский «организм», по представлениям первых националистов-утопистов, не нуждался в верховной власти народного представительства, ограничении власти самодержца конституцией, разделении властей или отмене сословных привилегий. Здесь, в данной статье, я не только даю историческую «справку» о первых русских националистах-утопистах, но и сам выражаю свое мнение на обозначенный в статье вопрос.

       И так, русский консервативный национализм начала XIX века был «детищем» того русского общества, которое развивалось в условиях феодальной монархической системы управления. Кроме того, он был, своего рода, реакцией русского дворянства на агрессивную политику Франции. Русское общество видело угрозу своим интересам в военных кампаниях Наполеона, поэтому - в Российской Империи начала XIX века Франция отождествлялась именно с угрозой, что поднимало волну патриотизма среди русских людей.

       Общество готово было встать на защиту своего Отечества, которое, в сознании людей, включало в себя государственный аппарат управления (монархию), духовные основы (православная церковь), землю и население Российской Империи. Русский консервативный национализм, я думаю, был по большей своей части, патриотическим течением, защищавшим монархию в России. Такое патриотическое течение было удобно властям, так как русское правительство вынуждено было поддерживать негативные настроения в обществе по отношению к Франции, расширяющей свои владения и свое влияние в Европе.

       Вспомним и тот факт, что после победы России над наполеоновской Францией, идеологи консервативного национализма - А. С. Шишков и Ф. В. Ростопчин стали не нужны властям, и их карьера оборвалась. Рост негатива в обществе по отношению к Франции упал, а дальнейшее развитие идей консервативного национализма как науки стало опасно для самодержавия. Хочется отметить и еще один момент, который говорит о том, что теоретики русского консервативного национализма отрицали право русского народа на свое национальное представительство в органах верховной власти Российской Империи.

       Идеологи А. С. Шишков и Ф. В. Ростопчин говорят о православии, как о важнейшем элементе русской жизни, они говорят о самодержавии как о неотъемлемой части русского сообщества, выражая тем самым интересы сугубо духовенства и аристократии. Однако - первые идеологи консервативного национализма не выражают истинных интересов самого русского народа, который был закрепощен рабскими законами, лишавшими русского человека права самому управлять своей страной и самому распоряжаться своей жизнью (крепостное право - примечание Лев Трапезников). Выражая интересы государственных институтов Российской Империи, первые националисты-утописты, шли по ложному пути, подменяя понятие патриотизма понятием национализма. Став защитниками самодержавия, или защитниками православия, нормы которого охранялись законами Российской Империи, консервативные националисты-утописты становились не выразителями интересов русской нации, а выразителями интересов государственного аппарата управления.

       Однако, говоря о русском народе, как едином организме, пусть даже расколотом на сословия, идеологи консервативного национализма приблизились к идее равенства русских в правах. В этом ракурсе, их идеи были прогрессивны для русского общества. Далее, также положительным моментом в идеях русских консервативных националистов можно считать идею развития русского общества, опирающегося на древние сказания, летописи, а также создания культа русских светских святых. Указанные моменты сплачивали русских, заставляя общество понимать тот факт, что, несмотря на правовое неравенство в Российской Империи, русское общество ведет свою родословную от общих предков.

       Нельзя не отметить и тот важнейший факт того, что в первой четверти XIX века у русского народа еще не было своего политического образования, выраженного в национальном государстве или в общественном национальном объединении. Русские начала XIX века - это этнос, но никак не нация, ведь чтобы этнос стал нацией, этнос должен осознать себя нацией, а чтобы осознать себя нацией, нужно политически самоорганизоваться в национальное государство или в национальное политическое сообщество. Поэтому, говоря о русских консервативных националистах, мы можем говорить ни о националистах, а о патриотах, выражающих интересы, главным образом, православной церкви и монархии. Статья «Русский консерватизм XIX века» была опубликована в блоге Льва Трапезникова в Живом Журнале 17 февраля 2016 года. Публикация была поставлена на официальный сайт НДП.

       Сержанты - профессионалы для армии.

       Еще вчера начались дискуссии о том, какой быть нашей армии. Не редкость и это всем известно, что в подразделениях МО РФ существуют беспорядки, граничащие с преступлениями, а срок службы призывника (1 год) не позволяет в полной мере охватить то, чему его в армии обучают. Я думаю, и неоднократно об этом писал ранее, что нам нужно создать армейский костяк внутри состава призывников. Так или иначе, но страна сейчас не может отказаться от системы призыва, тем более что обучать людей владению оружием необходимо на случай большого военного конфликта. Так вот, я думаю, что стране архиважно создать военные школы, которые будут готовить сержантский состав на профессиональной основе. Например, 2 года курсант учится, потом получает диплом и направляется в войсковую часть, где занимает в составе военнослужащих срочной службы свое место на должности командира отделения, заместителя командира взвода и другие должности.

       Почему, как я предполагаю, нужно учить не менее 2 лет? С курсантами должна идти подготовительная работа, им предстоит овладеть психологией и отлично знать свою боевую технику. Кроме того, прошу учесть, что за 2 года необходимо будет отобрать именно тех людей, которые по своим деловым и психологическим качествам смогут занимать сержантские должности. Если у нас сейчас призывают молодого человека на 1 год, то необходимо, чтобы в коллективах срочников были старшие опытные товарищи, готовые наставить молодого человека, непосредственно его обучить и проследить за дисциплиной в данной среде. Сержантский состав - это тот слой младших командиров, который непосредственно отвечает за выполнение приказов офицерского корпуса, и поэтому, этот слой должен формироваться на профессиональной основе. Таким образом, мы говорим о принципиально другой армии, костяком которой является профессионал. Материал «Сержанты - профессионалы для армии» был опубликован в блоге Льва Трапезникова в Живом Журнале 24 февраля 2016 года.

       О двойных стандартах.

       Федеральные каналы российского ТВ показывают репортажи из Западной Европы о бесчинствах мигрантов-азиатов и выходцев из Северной Африки. Комментаторы говорят о плачевном положении европейских стран, подвергшихся наплыву, так называемых, «беженцев». Однако, эти же каналы замалчивают тот факт, что миллионы выходцев из зарубежной Азии обосновались и у нас в стране, и наши издания просто изобилуют фактами преступлений, совершаемых иностранцами. Или может быть мы чего-то недопонимаем? Может быть убийство, грабеж или изнасилование в Западноевропейской стране выглядит как-то иначе чем у нас на родине - в России? Например, я приведу один из малых фактов того, как ведут себя иностранцы в нашей стране. Так, издание spbdnevnik.ru сообщает, что в праздничный день - 8 марта, в Санкт-Петербурге мигрант из Узбекистана напал на пожилую женщину в Металлострое. Он избил жертву и успел ее раздеть, чтобы изнасиловать. К счастью, женщину у насильника смог отбить случайный прохожий. Прокуратура Колпинского района уже признала законным и обоснованным возбуждение уголовного дела в отношении нападавшего по статье «покушение на изнасилование». В прокуратуре Санкт-Петербурга заявили:

       «Злоумышленник у дома по улице Богайчука в поселке Металлострой нанес пожилой женщине удары рукой по голове и снял с неё одежду. Вместе с тем, преступный умысел, направленный на изнасилование, довести до конца не смог, поскольку на крики о помощи потерпевшей подоспел случайный прохожий».

       Отмечу тот немаловажный момент, что это всего лишь один случай из множества. Откройте любой официальный сайт МВД или прокуратуры, и вы увидите, что преступления, совершаемые иностранцами-выходцами из Средней Азии, идут у нас в стране потоком. А сколько еще совершается преступлений, которые носят латентный характер? Я думаю - масса. ТВ вопит:

       «Поток мигрантов, число которых уже достигло миллиона человек, захлестнул европейский мир - гражданам Европы угрожает опасность».

       Российские каналы показывают беспорядки на улицах и в лагерях «беженцев» во Франции и Германии, столкновения мигрантов с полицией и репортажи о грабежах и изнасилованиях. Но, эти же федеральные каналы ТВ упорно умалчивают тот факт, что подобные преступления, чинимые мигрантами, происходят и у нас в России, а количество мигрантов-выходцев из зарубежной Азии в РФ в разы превосходит количество мигрантов, находящихся на территории Западноевропейских государств. Что это, если это не двойные стандарты? Материал «О двойных стандартах» был опубликован в блоге Льва Трапезникова в Живом Журнале 11 марта 2016 года.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Лев Трапезников.