МЫ ОБЯЗАНЫ ВЫИГРАТЬ - 1.

       - В чём же разница между этими типажами новороссийскими и центральнороссийскими?

       - Наверное, есть какая-то. Но в начале этой войны там было где-то 50 на 50, а иногда и 60 на 40 даже соотношение в пользу российских пассионариев. Ну, 50 на 50 точно, давайте на этом сойдёмся. Поэтому говорить о том, что донецкие как-то ярче, задорнее и активнее, чем здесь, не стоит - думаю, что плюс-минус мы видим один и тот же типаж.

       Другое дело, что разные типажи - типаж донбасский и типаж харьковский. Они действительно, быть может, отличаются. Про это мне Костя Долгов, один из участников харьковских событий, говорил. «Потому что в Харькове не нашлось у нас таких харизматичных, упёртых, злых и активных», - примерно так говорил. Лимонов это тоже заметил, и Елизаров Миша, они оба харьковские и сразу сошлись, что всё-таки интеллигентность Харькова сыграла плохую шутку: потому что у них там были все возможности сделать то же самое, что и в Донецке. Они отчасти и сделали - захватили администрацию, но там не было того же самого Захарченко, который взял 60 человек, вооружил их, и захватил сначала городскую администрацию, потом телевидение, а потом все подходы к зданиям заминировал — и всё! То есть взял и сделал, и нужен был для этого один человек, с командой своих друзей. Причём на свои деньги он это сделал.

       Это очередное моё личное удивление, я там пишу про это отдельную главу: мы всегда считали, что революция среднего класса всегда будет иметь буржуазный флёр, что она будет либерального толка. Собственно, это и Майдан, и наша Болотная. Об этом написал левый философ Борис Кагарлицкий в своё время книгу, которая так и называлась:

       «Революция среднего класса».

       Наши либералы искренне убеждены, что на Донбассе прошёл переворот охлоса, бомжей, бандитов и шахтёров. А это не так. Процессом управляли — поголовно! - люди обеспеченные или более чем обеспеченные, все они были представителями среднего класса, почти как на Болотной, только с другой идеологической подкладкой. Но по степени обеспеченности — они абсолютно все были упакованы, все имели большие возможности. Вот Захарченко собирался уезжать в Латинскую Америку, не на ПМЖ, просто у него жена не могла забеременеть, а им сказали, что там хорошая клиника. И, говорит Захарченко, когда начался майдан, они вообще не думали про него — скачут и скачут. Губарев собирался квартиру себе покупать, Долгов был пиарщик серьёзный, и так далее. Они все были при делах, об этом стоит напомнить, потому что любимое развлечение российской буржуазии говорить:

       «Вы всё это делаете, потому что вы нам завидуете».

       Но эти глупости тут не работает, потому люди на Донбассе были богаче, чем средние посетители Болотной. Я не буду называть, какое было состояние у Захарченко, но это весомая цифра. Мы там сидели как-то, выпивали с ближайшим окружением Захарченко, они говорят:

       «Мы все были гораздо богаче до войны».

       Когда первый год войны шёл, они свои деньги тратили, они вооружали тысячи людей: то есть в этом есть определённая аномалия. Но вот разницы между российскими мужиками и местными нет никакой, потому что они все вперемешку, в любое подразделение приезжаешь – этот русский, этот малоросс, этот вообще с Западной Украины, есть ребята и со Львова, есть ребята с Киева, есть ребята из России, и они сами себя, таким образом, не очень идентифицируют: донецкий, луганский или рязанский.

       - То есть это своеобразная война за человеческое достоинство?

       - Да. Именно. И ещё вспомнил вот что. Захарченко как-то сказал одну вещь, и, наверное, это правда. Войну на Донбассе выиграло поколения 40-летних, сказал он. Вот за это наши замайдановцы-заукраинцы зацепятся, они скажут, что типа «взрослые мужики» выбрали всем жизнь. Ну и ладно. Захарченко говорит:

       «35 - 45-летние - именно они победили».

       Хотя там по командирам если смотреть, - то и Гиви, и Моторола, они моложе. Но Захарченко так сказал, и я смотрю – ну да, там средний возраст действительно такой, мужицкий. Особенно когда был первый «призыв», – собирались мужики по 35, 40, 45 лет, и очень много было вообще стариков. Потом я с местными молодыми пацанами-ополченцами разговаривал, которые с Донецка, с Луганска, они говорят:

       «Из моего класса я один воюю, из двух параллельных – два человека».

       В целом поколение 16 – 17 - 18 летних пролетело — это война оказалась не по их части. Единицы из них воевали.

       - Последнее советское поколение?

       - Последнее советское поколение отыграло своё. Взяло реванш. Я вообще был долгое время убеждён, что наше поколение, - я родился в 1975 году, я на год старше Захарченко, - вообще всё слило на свете. Условно говоря, долгое время в медиа, в литературе, в музыке, в бизнесе – были единицы из нашего поколения. Все остальные были старше, 50-х, 60-х годов, где-то до 1970 года включительно. Совсем недавно стали появляться молодые, много моложе нас. И вдруг, именно с «русской весной», сорокалетние отыграли. Это отлично.

       - Мое поколение чуть постарше. Чувствуется разрыв между теми, кто родился в 63 - 64-м, теми, кто родился в 68 - 70-м и родившимися в 75 - 76-м. Первым удалось проскочить важный рубеж. Третье, ваше поколение пришло во взрослую жизнь уже после начала перестройки, завершения Афгана и после краха СССР. Вы были более открыты и оптимистичны, потому что энергия страны в тот момент была куда более мощная. На вас не давил груз бессмысленности происходящего в начале восьмидесятых. Когда вся эта оптимистическая «движуха» вдруг завершилась 93-м годом, у огромного числа молодых людей возникло ощущение внутреннего надлома. Многие ушли в себя. Надломились. Да. Но не сломались. У них оставалась надежда, хотя и было понимание, что многое придется начинать сначала. А у тех, кто родился в 70-м, и кому тогда было около 25, возникло ощущение, что будущего уже нет. Они вдруг оказались с багажом, который никому не нужен. И поняли, что в их жизни главное уже произошло. 

       - Сейчас объясню на примере литературном. Есть из вашего поколения четыре очень серьёзных писателя: Алексей Иванов, который пермский, Денис Гуцко из Ростова, Андрей Рубанов и Дима Данилов - московские. Они все четверо - 69-го года рождения, они все в литературе появились только в «нулевые», хотя могли стартовать на десять лет раньше, в 90-е, когда они были молодые, когда были в самом расцвете. Алексей Иванов прямо про это говорил, что они просто ничего не смогли тогда, ничего не успели, это был просто полный для них провал. Но они пересидели десятилетие, не спились, не скурились, не сдохли от тоски, они дотянули до условного 2005 года, и тогда уже в возрасте 40 практически лет - заявились. Это четверо самых известных, и этому поколению было трудно. Я согласен.

       А нашему поколению, может, было чуть попроще, потому что в 90-е годы мы взрослели, кому-то нравилось, кому-то не нравилось, но не было такого, что мы уже в жизнь вышли, а за что ухватиться – непонятно: мы учились в институтах, служили в армии, кто-то хипстеровал, кто-то хипповал.

       - В 1993, когда расстреливали Белый дом, шестнадцатилетний политизированный парень с обостренным чувством справедливости испытывает желание ввязаться в потасовку. А когда тебе уже 23 года, ты испытываешь другие чувства. Университет, жена, ребенок. Не охота башку под пули подставлять.

       - Когда тебе 16 лет, ты вообще мало что испытываешь по этому поводу, всем подросткам было всё равно, что происходит, а вот те, кому 25 - 35, уже думали, что чего-то плохое, чего-то ломкое происходит. Саша Велединский, мой товарищ-режиссёр, учился во ВГИКе, он говорит:

       «Я приехал как демократ, и тут у меня лопнула какая-то струна в душе».

       А он был как раз свидетелем расстрела, и говорит:

       «Я с тех пор не могу всерьёз называться демократом, либералом, не могу, потому что я это видел своими глазами».

       Конечно, это надлом.

       - У Вас есть какой-то прогноз, чем это завершится?

       - Я могу, конечно, прогнозировать, но просто у нас страна неблагодарная, и был такой замечательный философ, историк, литературовед, Вадим Кожинов. Он был очень умным человеком, но с какого-то момента вообще перестал прогнозировать. Потому что это постоянно ставит тебя в какое-то глупое положение - ты напрогнозируешь, а потом всё это не сбывается.

       - Не с точки зрения конкретики, а с точки зрения сохранения этого драйва. Он останется внутри? Я же не предполагаю политический прогноз о том, в каком виде сохранятся ДНР и ЛНР.

       - Останется, конечно. Во-первых, и ДНР и ЛНР сохранятся. Во-вторых, драйва будет меньше. Потому что жизнь вступает в свои права. И денег не так много, и экономических удач не так много, как всегда ждут. Хотя и неудач тоже не так много. В Донецке они добиваются стремительных каких-то вещей, и в это смысле я даже гораздо больше спокоен за ДНР и ЛНР, чем за континентальную Украину. По крайней мере, у Захарченко какие-то вещи, безусловно, работают. Один простейший факт – они налогов собрали в прошлом году больше, чем за довоенный год, на той территории, которую контролируют, потому что они, Захарченко ведь «белый» по убеждениям, монархист, но при этом рациональное осмысление ситуации заставляет его строить так или иначе левую экономику, он национализирует всё подряд, строит какие-то республиканские магазины, и так далее.

       И правильно делает, что национализирует, поэтому у него налогов больше. Они всё вывели из чёрной сферы. Из тени вывели весь экономический сектор. И это работает, действует. Вопрос просто в том, где и когда схлопнется политическая ситуация. Есть шансы, что она скорее схлопнется в Киеве, и тогда все эти их уродливые фигуры сносятся с доски и заново расставляются другие. Надо их готовить заранее.

       Я думаю, разумно было бы к этому моменту объединить ДНР и ЛНР в одно государство. Это дало бы новообразованию больше шансов для экономического развития, и вообще в этом был бы смысл. А то у них там уже таможня между ДНР и ЛНР, ерунда какая-то. Этого вообще не должно было быть.

       Второе: поддерживать армию в ДНР и ЛНР, не давать ей деградировать. Потому что война совершенно неизбежна. Продолжение конфликта на том или ином уровне случится. В случае дисквалификации действующего правительства в Киеве, это не будет иметь горячие формы. Но те или иные стадии хаоса на всей территории Украины образуются, и их нужно будет преодолеть.

       До той поры ЛНР и ДНР не могут уменьшиться в размерах. Потом они могут увеличиться. Но варианты развития этих событий – они разнообразны, их несколько может быть. Тут предугадать сложно, потому что это же не метеорология, это не объективный процесс, Это то, что будет в голове у Захарченко, в голове у Плотницкого. В голове у Владимира Владимировича Путина. В голове у Владислава Юрьевича Суркова. То, что будет в головах европейских лидеров, и у того человека, что будет президентом США.

       Здесь слишком много разнообразных игроков. Так что я тут не могу ничего предсказать, и никто не может. Но то, что делается внутри ЛНР и ДНР и то, как в этом негласно участвует Россия, говорит мне о том, что плач о том, что «слили Донбасс» - он, конечно, не имеет никакого отношения к действительности. Слили большую Новороссию? Это да. Пока да. Но этому тоже есть множество этому объяснений, и часть из них максимально убедительна, часть из них я сам привожу, потому что вижу, как сложно управлять даже теми регионами, которые сегодня есть, потому что 99 % истеблишмента с Донбасса слилось мгновенно. В том числе, к несчастью, это и наших властных элит касается. Как только происходит какой-то народный, а там был поистине народный переворот, когда выходило сто, двести, триста тысяч человек, они взяли и захватили все администрации, - и тут же начальники министерств и ведомств, паспортных столов и ЖКХ, начальники всего на свете просто взяли и уехали в Киев вместе с печатями. 99 % из них. Анекдот! У нас тоже такое может быть, увы.

       Источник: http://izborskiy-club.livejournal.com/521186.html

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

       Материал подготовил Вице-президент Федерального общественного виртуального медиахолдинга «Россия-Сегодня», председатель виртуального клуба «Интеллектуалы Урала», кандидат философских наук А. И. Шарапов.