«ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ» РЕЖИМ. ЧАСТЬ 139.

       Предупреждение - данный цикл статей не преследует никакой цели, кроме цели не преследовать никакой цели. Автор не призывает к чему-либо или ненависти к кому-либо. Есть собственное субъективное и оценочное мнение, которое разрешено высказывать любому гражданину страны. Насколько данные аргументы совпадают с действительностью, нам не известно и скорее всего это не истина в последней инстанции, а эмоциональная разгрузка человека, который переживает за бытие в целом. Мы не берёмся давать оценку в связи с новым пакетом законопроекта И. А. Яровой.

       «Во времена всеобщей лжи говорить правду - это экстремизм» - (Джордж Оруэлл).

       Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть данных фактов. Информация взята из открытых источников. Всё что вы видите - это слухи и домыслы и нечего более. Редакция не разделяет мнения автора. Этот текст создан автором в состоянии аффекта, так как он очень впечатлительный человек с обострённым чувством справедливости и слишком близко к сердцу воспринимает чужое горе, поэтому многие его высказывания могут являться искажённым восприятием реальности. Всё является личным оценочным суждением автора. Верить ему на слово, безусловно, не нужно ни в коем случае. Предлагаем читателям составить своё собственное не зависимое от авторского оценочного суждения. Мы не имеем причин не доверять этим источникам, и если там вдруг имеется какая-либо недостоверная информация, проверить которую лично у нас нет возможности, то значит нас ввели в заблуждение. Никакого оскорбления или явного неуважения к кому бы то ни было в тексте не имеется, и если Вам что-то показалось, то значит это Ваши домыслы, а также это Ваше личное мнение, и автор не несёт ответственности за Ваши бурные фантазии! Все совпадения случайны.

       Вацлав Гавел - отец Чехословацкой демократии.

       Тут надо еще сказать, какая была обстановка в Чехословакии в начале 1990 годов: в обществе шли тогда горячие споры о том, следует ли публично разоблачать тайных агентов госбезопасности и надо ли оставлять выявленных стукачей на высоких государственных постах. И президент Гавел тогда яростно боролся против любой формы «люстрации» агентов коммунистических спецслужб:

       «Надо им все простить и забыть - это такие же жертвы тоталитарного режима!».

       И тут вдруг всплыл этот компромат на него самого. Но Вацлав Гавел тогда не растерялся и обратил даже этот случай в защиту своей позиции. Дескать, какая тут вообще может быть люстрация агентуры: если даже его, великого борца за свободу и демократию - и то теперь формально нужно причислять к стукачам и гнать в шею с поста президента страны! А это будет уже вообще полный абсурд: тогда получается, что в Чехословакии госбезопасность сама свергла коммунистический режим и установила демократию. Мы лучше пока оставим в сторону общие рассуждения о том, является ли такая версия на самом деле совершенно абсурдной, а просто перескажем кратко ту конкретную информацию, которая содержится в личном деле «кандидата в тайные сотрудники» Вацлава Гавела (подробно об этой истории рассказал Любор Когоут в «Нецензурованных новинах» за январь 1992 года).

       В 1964 году драматург Гавел работал в одном пражском театре и ему пришло тогда по почте на адрес этого театра письмо, в котором была листовка одной подпольной демократической организации. Притом письмо было не из-за границы, а из одного чешского городка. Это означает, что отправителя письма в принципе можно было вычислить и потом арестовать. Спрашивается, что же сделал тогда с этой листовкой наш будущий лидер демократического движения? Если кто-то подумал, что Вацлав Гавел отнес этот крамольный документ прямо в госбезопасность, то совершенно напрасно, так далеко он тогда все же не зашел. Гавел всего лишь отнес тогда эту подпольную листовку в районный комитет компартии (хотя он был беспартийным). Дескать, вот товарищи, какие провокации устраивают разные мерзавцы против меня, лояльного гражданина! Прошу принять меры и оградить меня от подобных происков. Но если Гавел хотел тогда отделаться такой полумерой, то он просто не понимал, что никто уже не даст ему теперь остановиться на полдороге!

       Этот «сигнал» Гавела из райкома тут же переслали в «компетентные органы» и в результате 23 июня 1964 года к Вацлаву Гавелу прямо на квартиру явились два чекиста из того подразделения контрразведки, которое занималось такими подпольными листовками. Они мол, представители райкома и пришли разбираться по поводу этой «провокации». Вацлав Гавел им тогда поверил (или сделал вид, что поверил) и очень охотно ответил на все вопросы чекистов: кто из его знакомых в том городке знал его адрес и где лучше всего разыскивать злоумышленника. Гавел даже сам проявил инициативу и (как профессионал) обратил внимание собеседников на тот немного архаичный стиль, в котором была написана эта листовка - это тоже давало некоторые зацепки для розыска подпольщика (указывало на его возраст).

       Потом «представители райкома» подробно поговорили с Гавелом и на другие интересующие госбезопасность темы, прежде всего о его заграничных родственниках. Повод для этого был такой: в 1963 году Вацлав Гавел навестил за границей своего дядю, который эмигрировал в ФРГ и открыл там ресторан. К слову сказать, Гавел происходит из богатой буржуазной семьи: когда он стал президентом страны, то он в числе первых воспользовался «законом о реституции конфискованной собственности» и стал совладельцем шикарного отеля в Праге, который до войны построил его дед. Правда, пришлось тогда еще кое с кем из родственников поделиться, но все равно, где-то десять миллионов долларов Вацлав Гавел потом поимел за продажу своей законной доли. Гавел охотно рассказал тогда чекистам не только о своих зажиточных родственниках за границей, но и о других своих знакомых эмигрантах: какие у них сейчас настроения и прочие подробности их жизни.

       Одним словом, этим чекистам наверняка тогда с ним стало все предельно ясно (если им раньше было тут что-то непонятно): Гавел не выбросил эту листовку, а отнес ее в райком, только потому что он ужасно хочет и дальше беспрепятственно получать от властей разрешения на выезд за границу и готов ради этого на все! Вполне возможно, что чекисты сами тогда и послали Гавелу это письмо с листовкой, чтобы проверить его реакцию. А в его личном деле об этом ничего не написали, поскольку это была незаконная провокация.

       Немного забегая вперед, мы уже сейчас скажем: Вацлава Гавела и потом всегда охотно отпускали в зарубежные поездки, даже когда он стал диссидентом. То есть Гавел, можно сказать, все правильно тогда рассчитал с этой листовкой, уже не говоря о том, что это был его первый шаг к тому, чтобы стать потом главой государства и миллионером! А в конце этой беседы Вацлав Гавел еще и заверил чекистов, что готов опять с ними встретиться, если возникнет необходимость еще раз обсудить все эти вопросы. Как говорится архаичным стилем, чего же боле? Здесь уже нет необходимости что-то еще комментировать. Людей с такой «правильной жизненной позицией» и вдобавок с такой массой интересных для госбезопасности связей, чекисты тогда вербовали не задумываясь! А что же касается тех, кто фактически сам добровольно лез в этот капкан, то таким «тайным сотрудникам» чекисты присваивали регистрационный номер, начинающийся с цифры «8» - это означало по их чекистскому коду, что агент был завербован «по идейным мотивам».

       В личном деле Вацлава Гавела есть даже соображения сотрудников контрразведки о том, как было бы лучше использовать этого нового агента: Гавела собирались тогда нацелить на «разработку» одного конкретного разведчика из ЦРУ. Но сначала полагалось зарегистрировать Вацлава Гавела в качестве КТС и это было сделано 4 августа 1964 года. А дальше нужно было уже как следует проверить его надежность как тайного агента, с помощью специальных чекистских приемчиков. Нужно ли сомневаться, что «кандидат в агенты» Вацлав Гавел успешно прошел тогда все эти проверки, как бы иначе он после чекистского переворота («бархатной революции») 1989 года стал президентом страны! Хотя никаких точных доказательств на этот счет не существует и с юридической точки зрения, Вацлава Гавела к полностью разоблаченным стукачам все же отнести нельзя: ведь ни одной им собственноручно написанной или подписанной бумажки в его личном деле нет. Он якобы даже и не понял тогда, кто к нему приходил в гости - думал, что это «товарищи из райкома» пришли расследовать его жалобу на провокации со стороны контрреволюционного подполья.

       Хотя Гавелу в 1964 году исполнилось 28 лет, и он уже не был тогда совсем уж невинным младенцем, так что вполне мог бы и сам догадаться, какое учреждение в стране на самом деле занимается борьбой с диссидентами и прочими подпольщиками. Почему же в архивах госбезопасности так и не нашли никаких следов того, что Вацлав Гавел был потом зарегистрирован в качестве полноценного «тайного сотрудника»? Мы уже говорили в предыдущей части этой книги, что в Чехии было несколько категорий, так и не разоблаченных тайных агентов, которые не попали в «общий регистр» контрразведки. В случае с Гавелом объяснение может быть самым простым: скорее всего, что именно внешнюю разведку тогда заинтересовали его обширные зарубежные связи и это управление StB перехватило себе такого ценного агента у контрразведки. Ведь у внешней разведки был тогда безусловный и непререкаемый приоритет в таких случаях. А архивы этой коммунистической спецслужбы до сих пор неприкасаемые и есть даже сведения, что на самом деле все эти архивы внешней разведки Чехословакии еще в декабре 1989 года были переданы нашему КГБ.

       Тут надо больше удивляться тому, что хоть какие-то обрывки информации об «отцах демократии» такого ранга, иногда все же всплывают из архивов госбезопасности! Как мы уже упоминали, Вацлав Гавел всегда беспрепятственно посещал капиталистические страны, даже когда он начал открыто бороться против правящего режима. Хотя обычно в таких случаях для диссидентов граница всегда была «на замке». Правда, изредка некоторым диссидентам разрешали тогда уехать на Запад, но уже без права вернуться обратно домой. И то, что для диссидента Гавела сделали в этом отношении исключение - только подтверждает нашу версию об его тайной службе во внешней разведке. Мы здесь рассказали о некоторых интересных фактах из биографии самого известного «отца демократии» Чехии. Жизнеописания многих других видных чешских политиков нам придется здесь пропустить из-за недостатка места в книге. Но есть такой деятель, которого нам уж никак нельзя проигнорировать, рассказывая о политической жизни этой страны - это первый премьер-министр независимой Чехии и ее нынешний президент Вацлав Клаус.

       Вацлав Клаус - второй президент Чехии.

       Вацлав Клаус в 1963 году закончил учебу на факультете внешней торговли в Высшей экономической школе в Праге. Это был самый престижный факультет в самом элитарном ВУЗе страны, значительная часть нынешней (и прежней) правящей верхушки училась именно там. В 1968 году Клаус стал кандидатом экономических наук и успешно продолжил свою карьеру в сфере экономики и финансов. Особо здесь нужно отметить, что Вацлав Клаус дважды выезжал стажироваться на Запад: в Италию (1966 год) и в Корнуэльский университет в США (1969 год). Вообще в такие длительные командировки в капстраны из Чехословакии тогда отпускали только самых проверенных и надежных людей: членов компартии и активных общественников. Как Клаус ухитрился заслужить такое доверие со стороны правящего режима, оставаясь при этом беспартийным, долго здесь объяснять не надо.

       Правда, в списках разоблаченных агентов контрразведки имя Вацлава Клауса не нашли, но ведь выезжающие на долгий срок за границу обычно подписывали согласие на сотрудничество с внешней разведкой. Причем это было тогда делом совершенно добровольным: любой мог отказаться стать тайным агентом разведки и остаться дома, у себя на Родине!

       Другой важной вехой на пути к вершинам власти стал для Вацлава Клауса так называемый Прогностический институт Чехословацкой Академии наук, куда он поступил работать в 1987 году. Это было очень необычное, загадочное научное учреждение, которое возникло только в 1984 году, незадолго до появления там Клауса. Есть такой точный показатель того, какое место по своему значению занимал тот или иной институт в системе Академии наук: количество дозволенных для его сотрудников заграничных командировок. Так вот, имеются сведения, что сотрудники Прогностического института выезжали тогда за границу больше, чем сотрудники всех остальных научных институтов страны, вместе взятых!

       Будто бы для «прогностяков» (как их прозвали в народе) вообще никаких лимитов и квот на этот счет не существовало, сколько хотели, столько и ездили. В двух словах суть этого Прогностического института можно передать так: судя по всему, этот институт был полной аналогией нашего ВНИИ Системных Исследований, где чекисты из внешней разведки КГБ собрали команду экономистов для тайной подготовки будущей рыночной реформы в экономике Советского Союза. То есть Вацлав Клаус - это как бы на самом деле «чешский Гайдар», образно выражаясь. Разумеется, Клаус в годы демократии стал далеко не единственным «прогностяком» в правительстве страны, там их была целая команда, не хуже нашей группировки «молодых экономистов Гайдара-Чубайса» в правительстве России. В разное время в правительстве побывали на высоких постах следующие бывшие сотрудники Прогностического института:

       - 2 премьер-министра (Клаус и Земан),

       - 3 вице-премьера (Комарек, Шедивый, Мертлик),

       - 3 министра (Дыба, Длоугий, Младек).

       Был еще целый ряд заместителей министров, но их труднее выискивать, поэтому эту категорию чиновников мы оставили в покое. Кроме того, были также некоторые «прогностяки», которые весьма преуспели и в бизнесе (вроде нашего Авена), но мы тоже не стали составлять их перечень. В Польше ведь тоже была в правительстве знаменитая «команда Бальцеровича», которая провела в начале 1990 годов «шоковые реформы» в экономике этой страны. И эта польская команда экономистов-реформаторов, она ведь тоже не с неба свалилась, а была, надо полагать, заранее подобрана и подготовлена чекистами для этой исторической миссии. Притом это явно был проект местной внешней разведки, поскольку все польские реформаторы еще при социализме стажировались в различных научных центрах на Западе. Правда, в самой Польше тогда вроде бы не было (на виду, во всяком случае) такого уникального чекистского «закрытого ящика» для экономистов, наподобие нашего ВНИИСИ или Прогностического института в Чехословакии.

       Хотя в Польше имеется своя элитарная Высшая экономическая школа и многие видные польские реформаторы ее окончили или даже там преподавали. Что же касается стажировок в австрийском МИПСА, то ни польские, ни чешские «Гайдары» особенно об этом сейчас не распространяются, вообще никаких упоминаний об этом с их стороны мы не нашли. Но олигарх Авен, который был в 1980 годы сотрудником этого международного института, гораздо более словоохотлив и Авен как-то недавно признался в одном своем интервью, что встречался тогда на семинарах и с Бальцеровичем, и с Клаусом. Что вполне понятно, ведь все эти люди вместе готовились тогда к одному и тому же делу. Так что, очевидно, что это был на самом деле единый проект нашей внешней разведки КГБ.

       Вернемся опять к Прогностическому институту. Как бы специально для того, чтобы рассеять всякие сомнения насчет тесных связей этого научного учреждения с внешней разведкой, чекисты трудоустроили туда одного своего агента нелегальной разведки, провалившегося в США. Это очень загадочный и интересный деятель.

       Коэхер Карел.

       Поступил на службу во внешнюю разведку StB в 1962 году. Потом, после трех лет подготовки был заслан на Запад под видом эмигранта. Сначала Коэхер два года проработал на радиостанции «Свободная Европа», потом учился в США - в Русском институте Колумбийского Университета. Там Карел Коэхер сумел стать самым лучшим и любимым учеником знаменитого советолога Збигнева Бжезинского. А уже по рекомендации Бжезинского Коэхер в 1972 году поступил на службу в ЦРУ - в качестве переводчика и аналитика. Но уже в 1976 году эта служба Карела Коэхера внезапно оборвалась, притом одновременно в американской и в чехословацкой разведке! Произошло это так: осенью 1976 года Центр вызвал его в Прагу под каким-то предлогом. Там Коэхер встретился с генералом Калугиным и должен был отвечать на его вопросы по поводу советского дипломата Александра Огородника, который года два назад был завербован американцами в Колумбии. Коэхер сыграл роковую роль в жизни этого дипломата: сначала он помогал ЦРУ его вербовать (Коэхеру поручили анализировать прослушки телефонных разговоров Огородника), а после сдал его КГБ, в октябре 1975 года! В результате Огородник вскоре покончил с собой - отравился, когда его пришли арестовывать в 1977 году.

       Там был очень сложный и запутанный клубок, но все страсти вокруг Огородника разгорелись тогда в основном по той причине, что у этого американского шпиона были (притом еще до вербовки) тесные связи с семьей секретаря ЦК КПСС товарища Русакова-Огородник потом чуть было не стал его зятем, уже и свадьба была назначена с его дочерью. Для нас сейчас важно другое: генерал Калугин пришел тогда к твердому выводу, что Коэхер все лжет и что он на самом деле теперь работает на ЦРУ! Наши чекисты не могли тогда арестовать и судить Коэхера, ведь он давно уже был американским гражданином. Так что его пришлось отпустить из Чехословакии обратно в США. Но связь с чехословацким Центром у него теперь уже была полностью прекращена. Службу в ЦРУ Карел Коэхер тоже тогда сразу же оставил и перешел на преподавательскую работу. Коэхер возобновил свои контакты с разведкой Чехословакии только в начале 1981 года, когда Олега Калугина уже убрали из внешней разведки (в 1979 году Калугина перевели служить в Ленинград - после конфликта с начальником ПГУ КГБ Крючковым). Центр тогда поручил Коэхеру сбор информации на самом главном направлении, которое больше всего волновало тогда Андропова: предполагаемая тайная подготовка американцами ядерного нападения на Советский Союз, так называемый «первый удар». Наша версия теперь по этому поводу будет такая: скорее всего, на самом деле Юрий Андропов во весь этот кошмарный бред серьезно не верил, и он только использовал его как средство в своей борьбе за власть.

       Карел Коэхер опять начал тогда вращаться в руководящих кругах США и ему удалось раздобыть там некоторые очень секретные документы. Притом есть в Сети какие-то глухие намеки, что использовал он при этом самые грязные, но зато очень эффективные методы. В конце 1984 года Коэхер (американцы произносили его фамилию как Кочер) был арестован ФБР и осужден за шпионаж против США. Обычно шпионов такого уровня удается поймать только с помощью перебежчиков. И Коэхер тоже теперь утверждает, что, скорее всего, его сдал тогда американским спецслужбам генерал Калугин, других подозреваемых у него нет. Похоже, что руководство нашей внешней разведки очень ценило Карела Коэхера: он отсидел тогда в американской тюрьме только год с небольшим и уже в феврале 1986 года Коэхера обменяли на известного советского диссидента Щаранского.

       У себя на Родине Карл Коэхер поработал некоторое время в контрразведке, а уже потом его перевели в Прогностический институт. Там он стал близким помощником Вацлава Клауса, а когда началась бархатная революция 1989 года, то Коэхер вместе с Вальтером Комареком, Вацлавом Клаусом и другими руководителями института влился в ряды борцов за демократию. Вскоре Вацлав Клаус получил пост министра финансов в переходном правительстве, а Коэхер стал его советником. Но потом журналисты докопались, что собой представляет ближайший помощник Клауса и подняли шум. Так что Коэхера пришлось тогда убрать из правительства демократической Чехословакии, здесь его карьера тоже оборвалась! Прежде чем распрощаться с этим выдающимся бойцом невидимого фронта, надо хотя бы пару слов сказать о его конфликте с генералом Калугиным по поводу дела Огородника. На наш взгляд, здесь, скорее всего, была большая игра чекистской мафии против секретаря ЦК Константина Русакова. А основная причина конфликта здесь была в том, что в 1967 году, когда Андропов возглавил КГБ, то именно старый сталинский динозавр Русаков сменил его тогда на посту заведующего Отдела соцстран ЦК КПСС (официальное название было более длинное и туманное - «Отдел по международным связям с коммунистическими и рабочими партиями и так далее»). В 1972 году Андропову все же удалось заменить Русакова на «своего человека» Константина Катушева, но видимо, Русаков тогда не сдался и продолжал бороться за этот важнейший пост (ведь это означало фактическое руководство всеми братскими соцстранами). В мае 1977 года Русаков опять стал заведовать этим Отделом ЦК - это была тогда большая победа партийного аппарата в борьбе против чекистской мафии Андропова. И как раз в середине мая этого года Александр Огородник отправился в отпуск в Грузию вместе со своей невестой, дочкой Русакова Ольгой Фоминой (это, видимо, ее фамилия по бывшему мужу).

       Чекист Игорь Перетрухин, который непосредственно участвовал в операции по обезвреживанию шпиона Огородника, написал потом об этом целую книгу «Агентурная кличка - Трианон». И Перетрухин там пишет, что перед самым выездом Александра Огородника на Кавказ в ЦК компартии Грузии был телефонный звонок из приемной Секретаря ЦК товарища Русакова c указанием: обеспечить Огороднику на отдыхе самый теплый прием! Так что грузинские партаппаратчики тогда постарались угодить этому высокому гостю - поселили его в лучшем номере в самом лучшем отеле и так далее и тому подобное. Выделили Огороднику даже автомашину с мигалкой, а ведь тогда это был еще редкий вид транспорта!

       Перетрухин сам выезжал в Грузию, чтобы организовать там непрерывную слежку за этим шпионом, так что он все это видел своими глазами. Свадьба с дочкой товарища Русакова была назначена на 5 августа 1977 года, но она уже не состоялась: Александр Огородник покончил с собой (по официальной версии) 22 июня 1977 года у себя на квартире, когда чекисты явились туда его арестовывать. Американцы снабдили Огородника специально для такого случая ампулой с сильнейшим ядом, она была спрятана в его авторучке. Но некоторые аналитики ставят версию о самоубийстве под сомнение, уж больно выгодна была тогда эта смерть для некоторых высокопоставленных особ!

       Сам по себе этот Огородник был просто грязным подонком: за год перед этим он точно таким же американским ядом убил свою жену, то ли она что-то заподозрила, то ли Огороднику поскорее захотелось стать зятем товарища Русакова. Еще бы не хотеть такого счастья: блестящая карьера была бы ему тогда обеспечена - его бы тут же для начала (как минимум) отправили бы послом в какую-нибудь приличную страну. Не говоря уже о том, что тогда также появилась бы масса самой ценной информации и для ЦРУ, так что американцы тоже были заинтересованы в таком варианте. Теперь о роли в этой истории генерала Калугина. Сам Олег Калугин в своей книге «Прощай, Лубянка!» всей этой истории посвятил только три фразы, вот они полностью:

       «По нашей инициативе ПГУ ЧССР создало у себя внешнюю контрразведку, и вскоре мы провели совместные оперативные игры. Одна из них вскоре закончилась разоблачением внедренного в агентурную сеть МВД ЧССР агента ЦРУ, бывшего гражданина Чехословакии. Побочным результатом этой игры стал арест в Москве еще одного агента ЦРУ, ответственного чиновника МИД СССР Огородника».

       Под «агентом ЦРУ в МВД ЧССР» здесь, разумеется, подразумевается Карел Коэхер (в этой стране спецслужбы формально входили в состав МВД). Можете сами тут оценить правдивость чекиста-демократа Калугина. Еще одно такое маленькое примечание, возможно, что на самом деле роль Коэхера во всей этой истории сильно преувеличена. Много позднее, уже после ареста агента КГБ Олдрича Эймса (в феврале 1994 года), стало известно, что именно этот сотрудник ЦРУ руководил вербовкой Огородника и был потом его первым куратором. Официально считается, что Эймс начал работать на КГБ по собственной инициативе лишь с 1985 года, то есть уже после смерти Огородника. Но что, если это все вранье и Эймс на самом деле стал агентом КГБ намного раньше? В каком свете тогда выглядит вся эта совместная (ЦРУ+КГБ) спецоперация «Зять Русакова - американский шпион»!

       Впрочем, здесь вполне хватает участия даже одного агента чехословацкой разведки Коэхера, чтобы однозначно определить все это дело как провокацию чекистской мафии Андропова против партийного аппарата ЦК КПСС. А генерал Калугин в 1976 году выступил в деле Огородника на стороне «партийной мафии», на этом он вскоре и погорел. Мы не будем здесь приводить выписки из книги Калугина, она вся пронизана ненавистью против группировки Андропова-Крючкова. Самое же интересное здесь другое: Калугин вполне открыто признается в своей книге, что он в этой борьбе с начальником внешней разведки КГБ Крючковым был фактически «человеком Цинева» - верного соратника Брежнева, который был тогда приставлен к Андропову (как его первый заместитель) для надзора и контроля.

       Все эти изощренные интриги вокруг шпиона Огородника и убийство одного или даже двух человек не дали тогда чекисткой мафии Андропова ровным счетом ничего: Константин Русаков остался на своем посту секретаря ЦК - его отправили на пенсию только в 1986 году, когда уже началась перестройка. Да и что ему могли тогда серьезно инкриминировать - реально с его стороны в этом деле был только телефонный звонок в мае 1977 года в Грузию, чтобы его будущего зятя там приняли на отдыхе как следует (притом и звонил даже не он сам лично, а кто-то из помощников). Почему чекисты не довели тогда дело до женитьбы этого американского шпиона? Так ведь генерал Калугин был в курсе всех этих событий, он же мог потом донести Брежневу:

       «Они знали, что Огородник американский шпион и не предупредили товарища Русакова!».

       Любая провокация это всегда обоюдоострое оружие, поэтому с ней нельзя слишком сильно переигрывать. А соперник Русакова в борьбе за его высокий пост Константин Катушев позднее вполне доказал свою принадлежность к чекистской мафии, ведь Катушев стал потом последним министром внешней торговли СССР. Надо ли долго объяснять, какая это была тогда ключевая должность для разграбления нашей страны и вывоза за рубеж всех ее богатств! Теперь нам пора снова вернуться к Вацлаву Клаусу. Такой интересный вопрос: каким образом он и другие «прогностяки» оказались во время бархатной революции 1989 года в лагере демократии и чем вообще мотивировалось тогда их приглашение в первое демократическое правительство страны? Ответ будет такой: в «штаб революции» в ноябре 1989 года все эти «Гайдары» пришли прямо с улицы и их там практически никто не знал, поскольку раньше они с демократами ничего общего не имели (даже ни единой бумажки в защиту демократии они никогда не подписали, даже когда их стали подписывать уже почти все поголовно). Мы ничего здесь не утрируем, есть воспоминания бывшего министра экономики и «прогностяка» Владимира Длоугого на этот счет. 20 ноября 1989 года Клаус, Длоугий и Ежек (еще один будущий великий реформатор-«прогностяк») вечером, после работы, пошли предложить свои услуги «Гражданскому форуму» (его адрес они узнали из одной листовки). Пришли, а там закрыто!

       Штаб революции, оказывается, уже переехал в другое здание. Так что это историческое событие, когда соединились, можно сказать, два основных течения бархатной революции, диссиденты и прогностяки, состоялось только на следующий день - 21 ноября 1989 года. Команда Вацлава Гавела встретила тогда этих сотрудников Прогностического института с радостью и их тут же посадили составлять экономическую программу «Гражданского форума». А потом демократы оценили их большие познания и усердие и через пару недель предложили им войти в правительство страны и возглавить там весь финансово-экономический блок! Другими словами, для всего этого не было вообще никакой серьёзной мотивировки. Уже 10 декабря 1989 года Длоугий вместе с другими «прогностяками» оказался в правительстве «национального согласия» - он там возглавил Госплан, что соответствовало рангу вице-премьера. Неплохая карьера в возрасте всего 36 лет!

       Первоначально эту команду «молодых экономистов» возглавлял сам директор Прогностического института Вальтер Комарек, он тогда стал вице-премьером в правительстве Чалфы. Но у Комарека карьера в правительстве не удалась: он, к своему несчастью, был до бархатной революции членом КПЧ, а у народа была тогда уже очень сильная аллергия на коммунистов. Так что Комареку пришлось вскоре покинуть правительство, вместе с остальными коммунистами. Вот тут-то и пробил звездный час для беспартийного прогностяка Вацлава Клауса! Уже в конце 1990 года Клаус был избран председателем Гражданского форума и фактически стал вторым человеком в стране после президента Чехословакии Гавела. А после парламентских выборов в июне 1992 года Клаус стал премьер-министром Чехии и настоящим главой этого государства, которое вскоре стало полностью независимым от братской Словакии. Уже в июле 1992 года Вацлав Гавел подал в отставку с поста президента Чехословакии, поскольку этот пост стал тогда фиктивным после фактического распада федерации двух республик. Именно премьер-министр Чехии Клаус разыграл в 1992 году в Чехословакии ту же роль, что и президент России Ельцин в конце 1991 года при распаде СССР. Положение в Чехословакии было тогда очень неустойчивое, но все же сторонников сохранения единого государства было (и остается по сей день) в обеих республиках немного больше, чем сторонников «цивилизованного развода». Так что федерацию еще вполне можно было спасти, но премьер-министр Клаус решил тогда судьбу свою страны иначе:

       «Нам надо отделяться от словаков!».

       Премьер Клаус тогда встретился со своим словацким коллегой премьером Мечаром, и они вдвоем прекрасно обо всем договорились: федеративное государство будет официально ликвидировано с 1 января 1993 года! Никакого общенародного референдума по этому вопросу они решили не проводить, ведь по всем опросам общественного мнения, в обеих республиках на нем бы победили сторонники единого государства. Даже необходимое большинство голосов в парламентах Чехии и Словакии по вопросу об отделении премьеры Клаус и Мечар собрали тогда с немалым трудом и это решение прошло тогда в обоих этих парламентах с самым минимальным перевесом. Политическая карьера Вацлава Гавела еще далеко не закончилась после распада государства, которое он возглавлял: 26 января 1993 года парламент Чехии избрал Гавела президентом этой новой независимой страны.

       С тех пор опять возобновилось противостояние двух больших группировок в лагере демократии: умеренных либералов во главе с президентом Гавелом и правых демократов во главе с премьером Клаусом. Этот великий раскол среди демократов Чехии произошел еще весной 1991 года: тогда из «Гражданского форума» вышла меньшая по численности группа сторонников Вацлава Клауса и в апреле этого года они образовали свою самостоятельную партию (ODS). Либералы тоже вскоре организовали для себя отдельную партию (OF). И это было только началом создания новых демократических партий. Но все же в Чехии никогда не было такого хаоса и разнобоя, как среди польских демократов, которые тогда образовали чуть ли не сто партий! Так что в перипетиях междоусобной борьбы между чекистскими кланами в Чехии оказалось разобраться сравнительно просто.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Олег Греченевский.