«ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ» РЕЖИМ. ЧАСТЬ 131.

       Предупреждение - данный цикл статей не преследует никакой цели, кроме цели не преследовать никакой цели. Автор не призывает к чему-либо или ненависти к кому-либо. Есть собственное субъективное и оценочное мнение, которое разрешено высказывать любому гражданину страны. Насколько данные аргументы совпадают с действительностью, нам не известно и скорее всего это не истина в последней инстанции, а эмоциональная разгрузка человека, который переживает за бытие в целом. Мы не берёмся давать оценку в связи с новым пакетом законопроекта И. А. Яровой.

       «Во времена всеобщей лжи говорить правду - это экстремизм» - (Джордж Оруэлл).

       Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть данных фактов. Информация взята из открытых источников. Всё что вы видите - это слухи и домыслы и нечего более. Редакция не разделяет мнения автора. Этот текст создан автором в состоянии аффекта, так как он очень впечатлительный человек с обострённым чувством справедливости и слишком близко к сердцу воспринимает чужое горе, поэтому многие его высказывания могут являться искажённым восприятием реальности. Всё является личным оценочным суждением автора. Верить ему на слово, безусловно, не нужно ни в коем случае. Предлагаем читателям составить своё собственное не зависимое от авторского оценочного суждения.

       Перестройка в Польше.

       События в Польше в конце 1980 годов проходили не совсем так, как в остальных странах Восточной Европы: в Польше не было тогда даже революции «бархатного» типа, как в ГДР или в Чехословакии. Не было вообще никакого нажима со стороны народа - польские генералы и партийные аппаратчики тогда сами, добровольно отдали власть в стране демократической оппозиции! В конце 1988 года начались заседания знаменитого «Круглого стола», то есть переговоры между польскими властями и лидерами оппозиции и через несколько месяцев между этими сторонами было заключено соглашение: будет сформировано коалиционное правительство, в котором коммунисты оставляют за собой только силовые ведомства - армию, МВД и спецслужбы. А пост премьер-министра и почти все остальные министерства будут отданы в руки «Солидарности». В июне 1989 года в рамках этого соглашения в Польше состоялись наполовину свободные парламентские выборы - демократическая оппозиция получила тогда возможность избрать часть депутатов Сейма (так называемый «контрактовый Сейм»). А в сентябре этого года по предложению Леха Валенсы новым премьер-министром Польши стал известный деятель «Солидарности» Тадеуш Мазовецкий. В конце 1990 года в Польше состоялись первые демократические выборы президента страны: на них победил Лех Валенса. У коммунистов здесь уже не было никаких шансов - их кандидат Чимошевич получил тогда только 9 % голосов (и то все удивлялись, что в Польше осталось так много сторонников социализма).

       Накануне этих президентских выборов, весной 1990 года, в Польше произошел первый раскол в лагере демократии: «Солидарность» разделилась тогда на сторонников Валенсы и Мазовецкого - они оба стали кандидатами в президенты страны. Подобных расколов среди польских демократов будет еще много и дело кончится образованием хаотической путаницы чуть ли не из ста правых партий. Во многих случаях реальной причиной этих партийных расколов будет борьба между различными кланами чекистской мафии. Но только не в случае этого первого раскола польской демократии: оба эти деятели, Лех Валенса и Тадеуш Мазовецкий, и по сей день относятся, на самом деле, к одному и тому же чекистскому клану - в этой книге он именуется «московский клан КГБ». Мне далеко не всех даже видных польских политиков удалось с полной уверенностью распределить по кланам чекистской мафии, но здесь уже нет никаких сомнений: почти вся правящая верхушка «Солидарности», все ее лидеры из «умеренного крыла» по какой-то причине оказались после раскола чекистской мафии именно в этом клане. Чекистские кланы в Польше вычислять очень сложно, поскольку у этой страны давно уже слишком мало общего с Россией и другими странами СНГ. За одним только исключением: московский клан КГБ в Польше раньше имел явные связи со своим родственным чекистским кланом в России - через газпромовскую мафию Вяхирева и Черномырдина. Причем с польской стороны эта связь держалась всего лишь на одном деятеле - «газовом олигархе» Гудзоватом. Александр Гудзоватый при коммунистическом режиме работал чиновником в системе польско-советской торговли и тогда он обзавелся в Москве всеми нужными связями, которые ему очень пригодились после победы демократии, когда он занялся частным бизнесом. Руководители российского Газпрома с самого начала твердо заявили польскому правительству:

       «Будем вам продавать газ только через посредника Гудзоватого!».

       У Польши тогда не было вообще твердой валюты, чтобы покупать газ по мировым ценам, и была большая задолженность перед Россией - поэтому газпромовцы могли диктовать любые условия. Гудзоватый тогда нашел свой выход из трудного положения правительства Польши: он предложил покупать российский газ по бартеру, в обмен на польское продовольствие. Тогда же у этого олигарха завязалась крепкая дружба с мэром Москвы Лужковым - московское правительство особенно активно участвовало в этих схемах Гудзоватого по натуральному обмену с Польшей. Олигарх Гудзоватый благодаря этому посредническому газовому бизнесу вскоре стал самым богатым человеком в Польше, одним из нескольких польских миллиардеров. Но в 2001 году Гудзоватого постиг удар судьбы: в Газпроме переменилась власть и эту прибыльную корпорацию захватили питерские чекисты. И тут же процветание Александра Гудзоватого закончилось - он был тогда отстранен от монопольной торговли российским газом в Польше. В 2002 году прибыль его фирмы упала сразу в 30 раз! Гудзоватому пришлось тогда срочно искать новые проекты для размещения своих капиталов. Но сейчас нас больше интересуют не эти трудности московского клана в Польше. Речь здесь пока о другом: у Александра Гудзоватого всегда были очень тесные связи с польской правящей верхушкой, притом, как с «левыми», так и с «правыми» (ему это вообще без разницы). В разное время чуть ли не два десятка бывших министров и вице-министров - сразу же после отставки получили руководящие посты в структурах Гудзоватого. Это дает нам возможность изучать распределение деятелей из московского клана КГБ по различным польским партиям и фракциям.

       Лех Валенса тоже сильно засветился в свое время на связях с Гудзоватым: в 1995 году газовый олигарх пожертвовал миллион долларов на президентскую кампанию Валенсы. Это чуть ли не самая крупная известная сумма для такого рода пожертвований - больше потом никто из польских политиков открыто таких денег из рук богачей уже не брал. Теперь такие вещи в Польше делаются не так прямолинейно, без всякого шума и огласки. Не только эти деньги Гудзоватого выдают принадлежность группировки президента Валенсы к московскому клану КГБ - есть еще целая совокупность косвенных доказательств. Но мы пока их здесь приводить не будем - все равно твердых улик для суда у нас нет! Принадлежность же группировки либералов во главе с Тадеушем Мазовецким к тому же самому московскому клану была нами вычислена только по их политике по отношению к президенту Валенсе и к его врагам - на протяжении многих лет. Вернемся теперь к «ссоре» между Валенсой и Мазовецким во время президентских выборов 1990 года. Наша версия такая: это все была только комедия, игра на публику. Реальным кандидатом в президенты страны был тогда только «харизматик» Валенса, а интеллигентный либерал Мазовецкий никак не мог с ним тягаться в популярности. Премьер-министр Мазовецкий на этих выборах получил только 18 % голосов и занял третье место. Мазовецкий тогда даже во второй тур не попал - его опередил какой-то темный авантюрист, «перуанский бизнесмен» Станислав Тыминский. На польских выборах излишняя интеллигентность только вредит кандидатам - там больше ценятся напористые и энергичные популисты. Зачем чекистской мафии вообще понадобилось раскручивать на этих президентских выборах кандидатуру Мазовецкого? Точно мы не знаем, конечно. Но вообще-то у Мазовецкого была своя «экологическая ниша» в политике - он тогда возглавил группировку демократических либералов. А Валенса больше принадлежал к умеренным правым, он разыгрывал католическую и националистическую карту и у него фактически был тогда свой собственный электорат. Чекисты стремятся держать под своим контролем все течения политической жизни, даже самые незначительные и экзотические - никогда не знаешь, что может пригодиться в будущем! А ведь сторонники либеральных, общеевропейских ценностей хотя и находятся в Польше пока что в меньшинстве, но это все же достаточно влиятельная и сплоченная политическая сила. И теперь у московского клана КГБ образовалась почти монополия на руководство этой силой. Вскоре в Польше начались настоящие расколы внутри чекистской мафии и больше уже не было особой необходимости устраивать ложные ссоры политических лидеров для вида. А в июне 1992 года был вообще такой мощный взрыв внутри правящей верхушки Польши, что вся страна была тогда сильно взбудоражена и долго потом не могла прийти в себя. 

       Первая попытка люстрации в Польше.

       Первый настоящий раскол в чекистской мафии на территории Польши произошел с задержкой чуть ли не на год по сравнению с аналогичным расколом в Советском Союзе - это указывает на то, что Польшу в чекистской мафии относят к «периферийным регионам». Не считая кровавых провокаций в Прибалтике в январе 1991 года, настоящий, уже необратимый конфликт между двумя чекистскими кланами у нас был в августе 1991 года - это был пресловутый путч ГКЧП. А в Польше первые серьезные трения между этими же кланами начались только в конце 1991 года, когда один из главных соратников Леха Валенсы, нынешний президент Польши Лех Качинский полностью и окончательно разругался с тогдашним президентом страны Валенсой. Именно Лех Качинский стал тогда одним из главных номинальных лидеров отколовшегося проамериканского клана КГБ в Польше. Точнее говоря, лидером только «правой», демократической части этого клана - поскольку главным лидером «левой» части проамериканского клана в Польше стал тогда другой будущий президент страны, бывший партийный аппаратчик Александр Квасневский.

       В этом заключена еще одна сложность политической жизни Польши - там все основные кланы чекистской мафии (сейчас их уже три) имеют своих представителей практически во всех главных политических течениях страны: как среди правых, так и среди левых деятелей. Можете сами подсчитать, сколько это дает вариантов! Это уже не говоря о том, что в Польше постоянно борются за власть несколько десятков политических партий и группировок, которые то ссорятся между собой, то заключают избирательные блоки. Вот и попробуйте что-то понять в таком кошмаре! Даже с главными политическими фигурами здесь не всегда удается разобраться. В этом отношении политическая жизнь России гораздо проще: нам нет особой необходимости вычислять клановую принадлежность разных зюгановых и жириновских - поскольку у нас им даже министерские посты не светят, и они никак не влияют на политику государства. А в Польше примерно такие же деятели запросто попадают в вице-премьеры и даже возглавляют правительства. Но с братьями Качинскими здесь полная ясность: они, безусловно, были в начале 1990 годов в едином (тогда) проамериканском клане КГБ. Лех Качинский с 2005 года является президентом Польши. Профессор, доктор юридических наук. Его ближайший соратник - брат-близнец Ярослав Качинский, бывший премьер-министр польского правительства (в 2006-2007 годах). Оба этих брата вместе и на равных с конца 1960 годов принимали самое активное участие в демократическом движении Польши и оба за это тогда совсем не пострадали. Но потом Лех Качинский все же как-то сумел выделиться из этой пары: его в декабре 1981 года интернировали (почти на год), а его брата Ярослава тогда не тронули. В мае 1990 года братья Качинские основали одну из главных тогда правых партий - «Порозумение Центрум» («Согласие - Центр»). Эта партия была в 1990 году полностью на стороне Леха Валенсы - поэтому, после избрания Валенсы президентом страны, братья Качинские получили от него ответственные посты в Канцелярии Президента (Ярослав вообще возглавлял эту Канцелярию с марта по октябрь 1991 года). А через год президент Валенса со скандалом уволил этих братьев (якобы за какие-то финансовые нарушения) и они тогда ушли, громко хлопнув дверью (причем буквально). Но это была только прелюдия - по-настоящему политическая обстановка в Польше начала накаляться только весной 1992 года. А острый кризис внутри польской правящей верхушки разразился в июне этого года, когда произошла первая попытка использовать люстрацию агентов спецслужб как орудие в политической борьбе. Вот как все это происходило.

       В октябре 1991 года в Польше прошли первые настоящие демократические выборы в Сейм. Партия бывших коммунистов (SLD) получила тогда только 12 % голосов, две партии либералов (UD и KLD) получили вместе 20 % голосов, а почти все остальные голоса избирателей разделила между собой чуть ли не дюжина различных правых партий. Притом на этих выборах еще не было 5 % барьера - поэтому в Сейме образовалось множество парламентских фракций и групп. Только в декабре 1991 года, после двух месяцев интенсивных переговоров между президентом Валенсой и партийными лидерами, удалось собрать правительственное большинство из нескольких правых партий и составить новое правительство - его возглавил Ян Ольшевский из партии «Порозумение Центрум». У президента Валенсы была сильная антипатия к Ольшевскому и его назначение премьер-министром было тогда вынужденным. Валенса сначала пытался протолкнуть другого деятеля на это место, либерала Б. Геремека, но тому так и не удалось собрать большинство голосов в Сейме. По нашей гипотезе, правительство Ольшевского было коалиционным и в «конспирологическом» смысле - оно состояло из представителей обоих чекистских кланов. Но все же проамериканский клан получил тогда очень сильное преобладание в этом правительстве. Премьер-министр Ян Ольшевский был ярым врагом московского клана - следовательно, он относился тогда к проамериканской части чекистской мафии. И Ольшевскому удалось в начале 1992 года поставить своих соратников во главе всех силовых структур Польши: они тогда возглавили министерство обороны, МВД и новую демократическую госбезопасность (UOP). К слову сказать, польские чекисты прошли тогда жестокую чистку, которую проводили специальной комиссии в Центре и во всех воеводствах и пришедшие к власти демократы оставили тогда только пятую часть прежних кадров. Но зато именно эти прошедшие «верификацию» старые кадры образовали потом основной костяк новых польских спецслужб. Да и уволенные чекисты не оказались тогда на улице, многих из них сразу же перевели служить в МВД, а остальные нашли себе хорошие места в частных фирмах и так далее.

       Несколько слов о ключевой фигуре событий 1992 года. Ян Ольшевский - юрист по образованию. Начиная с 1960 годов, Ольшевский как адвокат активно защищал многих видных деятелей демократической оппозиции на политических процессах. У нас в Советском Союзе таких слишком активных защитников диссидентов иногда вскоре выгоняли из коллегии адвокатов, а то и самих сажали. А если какой-нибудь адвокат постоянно участвовал в политических процессах и при этом всегда оставался целым и невредимым - то это означало, что он на самом деле работает на КГБ. У Яна Ольшевского тоже почти никаких неприятностей за эту судебную защиту лидеров демократической оппозиции не было - только однажды он был как-то на два года лишен права заниматься адвокатской деятельностью (в 1968-1970 годах). Более того, в декабре 1981 года Ольшевского почему-то не интернировали вместе с другими деятелями «Солидарности», хотя он был с 1980 года советником Леха Валенсы и принимал активное участие в организации структур «Солидарности» в Варшаве. Ян Ольшевский позднее поддерживал тесные связи и с подпольной организацией «Солидарности», а также защищал в те годы на суде самых видных руководителей этого профсоюза (Валенсу, Ромашевского, Буяка). И опять его никто даже пальцем не тронул! Можно было бы не входить во все такие подробности, если бы Ольшевский не стал в 1992 году одним из главных знаменосцев борьбы с агентами коммунистических спецслужб в Польше. Поэтому и приходится привлекать внимание к некоторым «шероховатостям» (мягко выражаясь) в его собственной политической биографии. Президенту Валенсе никак не могло понравиться, что в начале 1992 года почти вся реальная власть в стране уплыла от него к группировке Ольшевского. Но первые три месяца Лех Валенса все это молча терпел. Только в конце марта 1992 года президент Валенса решил протолкнуть «своего человека» на пост начальника Генштаба, чтобы восстановить контроль над армией. Министр обороны Ян Парыс попытался пресечь такие интриги со стороны окружения президента Валенсы, но разгорелся шумный скандал, и в результате министру Парысу пришлось 18 мая подать в отставку. 

       Были тогда и другие скандальные конфликты между президентом Валенсой и правительством Ольшевского. Много шума потом наделала такая история: президент Валенса 21 мая 1992 поехал в Москву для подписания договора о дружбе с правительством России. И в проект этого договора команда Валенсы согласилась включить пункт о том, что на бывших советских военных базах в Польше можно будет создавать совместные польско-российские фирмы, которые могли бы там остаться и после вывода наших войск. Премьер Ольшевский, когда узнал о таких планах российской военщины - то страшно возмутился и послал тогда в Москву шифровку президенту Валенсе, через польское посольство: потребовал немедленно вычеркнуть из проекта договора пункт о таком «совместном бизнесе». Президенту Валенсе пришлось тогда уступить во избежание раздувания этого скандала. Но Ян Ольшевский все равно потом активно использовал эту историю для своей пропаганды против Леха Валенсы. Вообще, этот эпизод лишний раз подтверждает принадлежность Леха Валенсы к московскому клану КГБ: именно этот чекистский клан в 1992 году почти полностью контролировал российскую армию, в том числе и все наши военные базы за рубежом. Еще такой вопрос: чем бы это тогда собирались торговать наши генералы на военных базах в Польше? Ведь не производством же они хотели там заниматься? Вообще-то был только один товар «широкого потребления», который наши военные тогда активно доставляли в Европу из Афганистана, через свою сеть военных баз и с помощью транспортной авиации. А для прикрытия этого наркобизнеса можно было возить для вида какие-нибудь восточные ковры или что-нибудь подобное. В польских СМИ эту скользкую тему предпочитают вообще не обсуждать и Ян Ольшевский в такие подробности тоже никогда не входил. Премьер Ольшевский тогда просто заявил, что такие «анклавы» российского бизнеса (причем любого бизнеса) на территории Польши угрожали бы независимости и экономической безопасности страны. Хотя, на самом деле в 1992 году полякам можно было уже особенно не беспокоиться за свою «независимость», имея в качестве президента и премьер-министра страны агентов нашей чекистской мафии (только из разных кланов этой мафии).

       Чаша терпения московского клана КГБ тогда окончательно переполнилась. После того, как премьер-министр Ольшевский обломал российским генералам такой прибыльный «бизнес», его правительство было уже окончательно обречено и ему оставалось существовать только считанные дни. Вообще-то правительство Ольшевского могло быть отправлено в отставку еще в конце мая 1992 года, но задержка здесь была из-за того, что нужно было срочно сколотить новую правительственную коалицию. Президент Валенса проводил тогда непрерывные переговоры по этому поводу с руководителями чуть ли не всех парламентских фракций - только бывших коммунистов постеснялись тогда привлечь к этим переговорам о составе нового правительства. Команда Ольшевского оказалось тогда в такой ситуации, когда ей уже было нечего терять, оставалось только громко хлопнуть дверью на прощанье. И они это сделали, причем хлопнули так, что эта дверь чуть с петель тогда не слетела, образно выражаясь! Для начала, 28 мая 1992 года по предложению лидера одной мелкой правой партии, Сейм принял постановление о люстрации: министерству внутренних дел поручалось до 6 июня выявить в архивах Службы Безопасности всех бывших агентов спецслужб среди депутатов Сейма и Сената, а также в правительстве Польши, начиная с уровня вице-министра и выше. Позднее эта проверка должна была охватить всех прочих госчиновников и депутатов местного самоуправления (но до этого уровня дело тогда так и не дошло). Причем в этом постановлении ничего не говорилось о том, что потом делать с обнаруженными тайными агентами, нужно было только составить список всех этих стукачей, для ознакомления депутатов Сейма. Этот состав Сейма никогда бы не принял даже такого постановления, но группировке Ольшевского удалось тогда воспользоваться моментом, когда большая фракция депутатов, настроенных против любой люстрации, отсутствовала в зале заседаний (они встречались с каким-то западным деятелем). Это постановление о люстрации прошло тогда еле-еле и при самом минимальном кворуме. На самом деле, к тому моменту работа над этим списком агентов давно уже шла в МВД полным ходом, в глубокой тайне и этот список был уже тогда практически готов. Этими изысканиями в архивах госбезопасности руководил лично главный соратник премьера Ольшевского - его министр внутренних дел Антоний Мачеревич. Пожалуй, именно Мачеревич является и по сей день в Польше, самым известным борцом с агентами коммунистических спецслужб и он причастен ко многим скандальным разоблачениям по этой части. 

       Польское общество относится к этому выдающемуся деятелю со смешанными чувствами: кто-то считает его великим героем, а кто-то просто злобным маньяком и параноиком. Антоний Мачеревич больше популярен в лагере правых и крайне правых националистов, а левые и либералы его ненавидят. В его политической биографии тоже есть некоторые «непонятные места» и их там не меньше, чем в биографии Яна Ольшевского. Антоний Мачеревич по образованию историк, специалист по Южной Америке. Мачеревич активно участвовал в борьбе с коммунистическим режимом как минимум с 1966 года и при этом он только один раз был как-то арестован и ни разу не попал под суд. Причем Мачеревич был в те годы в самых первых рядах борцов за демократию, например, он был одним из основателей знаменитого тогда «Комитета в защиту рабочих» (KOR). 

       Во время военного переворота в декабре 1981 года Мачеревич входил в стачечный комитет «Солидарности» на Гданьской судоверфи и был интернирован после разгрома этой стачки. Антоний Мачеревич сидел тогда в достаточно сносных условиях, он даже смог в лагере для интернированных продолжить работу над своей докторской диссертацией (родственники снабжали его тогда необходимой литературой). Но Мачеревичу все равно надоело там сидеть и в сентябре 1982 года он сумел сбежать из своего «узилища». Он два года скрывался в подполье и еще ухитрился при этом печатать свои статьи в подпольной прессе. Потом Ян Ольшевский как-то сумел договориться с властями, чтобы его друга Мачеревича простили за тот побег и все прочее и тогда Антоний Мачеревич перестал прятаться и легализовался. Далеко не ко всем подпольщикам польские чекисты в те годы проявляли такую кротость и милосердие! Не говоря уже о том, что совершенно непонятно, как можно два года скрываться в полицейском государстве, которое охвачено густой сетью из сотен тысяч тайных агентов. Могла быть еще и такая причина для чекистов, чтобы проявить снисходительность к беглому подпольщику Мачеревичу: те необычные и оригинальные идеи, которые развивал тогда этот непримиримый борец с коммунистическим режимом в нелегальной печати. Вот примерно, что написал Антоний Мачеревич в одной свой нашумевшей статье, опубликованной тогда в подпольной газете «Глос»: в Польше надо создать широкое, общенародное движение для борьбы с правящей коммунистической верхушкой. А для этого надо объединить в единый союз «Солидарность», Церковь и Армию и всем вместе ударить по партийному аппарату! Замечательная была тогда предложена программа борьбы с коммунизмом, только Мачеревич немного опоздал: она уже была к тому времени успешно осуществлена в Польше. В конце 1981 года в стране была установлена открытая военная диктатура и партийный аппарат с тех пор больше не играл почти никакой самостоятельной роли. Был тогда на самом деле и своего рода тайный антикоммунистический союз всех этих трех сил, указанных в статье Мачеревича - только осуществлялось это единство исключительно через госбезопасность, которая контролировала все эти учреждения с помощью своей агентуры. Как раз в первой половине 1980 годов в Польше прошла настоящая волна убийств католических священников, видимо, чекисты тогда убирали тех, кто никак не поддавался на вербовку! С армией таких проблем у чекистов никогда не было, а с католической церковью были тогда определенные сложности, поскольку она подчинялась не польским властям, а Ватикану. Возможно, что эти демонстративные убийства проводились также в целях запугивания духовенства: ведь посадить священника за антиправительственную агитацию в Польше было в те годы почти невозможно, уволить строптивого духовного пастыря тоже было нельзя, вот и пришлось тогда польским чекистам применять самые примитивные и варварские методы.

      Некоторых офицеров госбезопасности осудили потом за эти убийства священников (за убийство ксендза Ежи Попелюшки посадили трех чекистов еще в 1984 году). Еще такой интересный факт: когда польские генералы в декабре 1981 года объявили в стране военное положение, то они тогда запретили не только «Солидарность», но и все профсоюзы вообще, включая прокоммунистические, чтобы никому не было обидно! Профсоюзники-коммунисты получили тогда хорошего пинка от военных за все свои тяжкие усилия по спасению социализма в Польше. Но все же успеха среди демократов Мачеревич тогда с такими передовыми идеями не имел и эту статью в газете «Глос» ему потом со злорадством припомнили, когда он всех достал своей «люстрацией агентуры».

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Олег Греченевский.