«ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ» РЕЖИМ - 95.

       Правительство Примакова.

       Как мы уже говорили, московский клан осенью 1998 года приходил к власти практически неизбежно. Неясно тогда было только одно: с кем этот клан заключит союз в борьбе за власть — с «семейным» кланом или с кланом Чубайса. Естественно, московский клан мог тогда выбрать в союзники того из этих конкурентов, кто готов был больше заплатить за право войти в «двойную вертикаль власти». И тут этот «стабилизационный заем» МВФ пришелся для чубайсовцев как нельзя более кстати. Какой тут «курс рубля», когда можно было потратить эти миллиарды на «входной билет» во власть!
Судя по некоторым данным, чуть ли не самый большой кусок при дележе этих 5 миллиардов долларов достался тогда именно московскому клану — и вряд ли это произошло случайно. Например, в Сети можно встретить такие примерные подсчеты доли отдельных участников этой аферы:

       - Черномырдин — больше миллиарда долларов,

       - Чубайс — 700 миллионов долларов,

       - Березовский — всего 200 миллионов долларов.

       Разумеется, все эти деятели, если эти цифры как-то отражают действительность, брали тогда эти деньги не для себя лично, а для своих мафиозных группировок. Кроме того, чубайсовцы тогда явно сами и добровольно уступили осенью 1998 года доминирующую роль в «двойной вертикали» московскому клану — это был тогда для «московских» подарок еще слаще, чем миллиарды из «стабилизационного займа». Вряд ли московскому клану сильно понравилось в 1997 году быть на вторых ролях под предводительством Березовского и остальной «семьи». Точно известно только одно: «семейному» клану не удалось в сентябре 1998 года попасть в двойную вертикаль — «кремлевский треугольник» лег тогда таким образом, что этот клан оказался внизу. Получилась опять прежняя картина, почти как год назад — только наш «треугольник» лежит теперь на другом боку. Здесь «двойную вертикаль» образует доминирующий московский клан (b) и клан Чубайса (с) — они как бы попирают ногами «семейный» клан (a). Мы исходим из того, что «семейный» клан значительно уступал по силе двум другим мафиозным группировкам — поэтому «кремлевская вершина» получилась на этот раз такая острая. Возможно, что «двойная вертикаль» такого вида тоже не слишком устойчивая конфигурация — поэтому она и завалилась так скоро на другой «бок» (в 1999 году). Теперь расскажем о том, как образовалась эта «кремлевская вершина».
Если очень коротко, то дело было так: попытка Березовского после дефолта протолкнуть в премьеры Черномырдина провалилась — к власти тогда пришло правительство Примакова-Маслюкова, то есть союз московского и чубайсовского кланов. «Семейный» клан оказался в пролете — московский клан на этот раз отказался опять заключить с ним союз. Вот краткая хроника этих событий:

       - 17 августа 1998 года — дефолт (обвальное падение курса рубля),

       - 24 августа — отставка правительства Кириенко. Президент Ельцин назначил Виктора Черномырдина исполняющего обязанности премьер-министра. Черномырдин сразу же начал формировать новый кабинет (в Кремле ни у кого даже в мыслях не было, что Дума его отвергнет!). Кандидатуру Черномырдина поддержал тогда Борис Березовский — это всем известно,

       - 31 августа — Госдума отклонила назначение Черномырдина: подавляющим большинством голосов (+ 94, — 251),

       - 7 сентября — Госдума вторично отвергла Черномырдина. Сами по себе эти две неудачи ровно ничего не значили — Кириенку тоже отвергали два раза, но потом все же утвердили премьер-министром на третьем голосовании. Надо же было нашим народным избранникам показать своим избирателям, как они борются за их интересы! Но теперь в стране была уже другая обстановка — совсем не такая, как весной 1998 года. Дума в сентябре 1998 года не боялась роспуска и была готова и в третий раз отвергнуть Черномырдина. Президенту Ельцину (и стоявшему за его спиной «семье») пришлось теперь отступить. Если бы президент Ельцин пошел тогда на роспуск Госдумы, то новые выборы сразу после дефолта привели бы на волне массового недовольства к полной победе оппозиции. Более того, при таких настроениях в обществе, Госдума могла бы даже заявить, что она отказывается расходиться — тогда бы опять повторились октябрьские события 1993 года. И неизвестно, кто бы победил на этот раз! Президента Ельцина оба этих варианта не устраивали — поэтому на третий раз он предложил Думе как кандидата в премьер-министры не Виктора Черномырдина, а Евгения Примакова,

       - 11 сентября 1998 года Госдума утвердила Примакова премьер-министром (+ 315, — 15).

       Новое правительство было сформировано из представителей только двух кланов: московского и чубайсовского. «Семейным» тогда оставили только мелкие посты — например, вице-премьер Христенко стал всего лишь первым заместителем министра финансов. Оба первых вице-премьера были из чубайсовского клана — Густов (бывший губернатор Ленобласти) и Маслюков. Опираясь на правительство и Госдуму, осенью 1998 года этот московско-чубайсовский левый блок продолжил атаку на «семейный» клан. В руках у премьера Примакова, который фактически стал лидером этой борьбы левой и патриотической оппозиции с «антинародным ельцинским режимом», оказалось тогда грозное оружие против Кремля — реальная возможность объявить импичмент президенту Ельцину. Вдобавок, у Бориса Ельцина в октябре 1998 года произошло резкое ухудшение здоровья — и он тогда до весны 1999 года почти не выходил из больницы. Такой интересный момент: оба деятеля, которых президент Ельцин тогда предлагал Госдуме в качестве кандидатов в премьер-министры, были из московского клана — они оба представители старой советской партийной номенклатуры. Только Черномырдин старый хозяйственник, а Примаков в советское время занимался лишь журналистской и научной работой, с уклоном во внешнюю разведку. Особых различий в политических взглядах у них на самом деле нет — и оба они раньше верно служили ельцинскому режиму на высоких постах. Разница между ними лишь в том, что у Черномырдина была должность повыше, и он руководил экономикой — а Примаков руководил сначала внешней разведкой, потом внешней политикой. Именно это обстоятельство оказалось тогда решающим: Евгений Примаков еще годился на то, чтобы возглавить борьбу с «антинародным режимом», а Черномырдину заниматься таким делом было уже затруднительно. Мы не будем пересказывать все подробности этой великой битвы премьер-министра Примакова с Березовским — источников по этой теме и так хватает. Например, в одном из материалов на сайте Кургиняна («Россия — будущее сегодня») эта борьба расписана очень подробно — буквально по дням. К слову сказать, Сергей Кургинян очень тонкий аналитик и знает про тайны «кремлевского двора» почти все — жаль только, что он пишет далеко не все, что знает про эти дела! Кургинян хорошо понимает, что в России борются за власть не отдельные личности, а большие кланы и группировки. Более того, он даже прекрасно знает, что все наши так называемые «олигархи» всего лишь подставные лица (Кургинян их так и называет в своих работах: «псевдоолигархи»). Но почему-то Сергей Кургинян не желает ничего рассказать в своих трудах — что это за кланы управляют нашей страной и из кого они состоят. Впрочем, Кургиняна легко понять — эти мафиозные кланы не любят, когда о них говорят. Кроме того, не для кого давно не секрет, что Сергей Кургинян и сам давно тесно связан с чекистскими кругами — он участвовал в некоторых проектах КГБ.

       Вернемся к борьбе думской оппозиции с Кремлем. Группировка Примакова-Маслюкова планомерно душила «семейных» всю осень 1998 года. Самая жаркая схватка началась в ноябре этого года. Березовский тогда пустил в ход свое главное оружие — телевидение ОРТ. Его телеведущий Сергей Доренко начал тогда раскручивать скандальную историю о том, как прежнее руководство ФСБ во главе с Николаем Ковалевым будто бы поручило группе чекистов (А. Литвиненко и другим) ликвидировать Бориса Березовского. Это был со стороны группировки Березовского как бы запрещенный по чекистским понятиям прием. И со стороны чекистской мафии было тогда резкое осуждение в адрес Александра Литвиненко, Михаила Трепашкина и других офицеров ФСБ, которые выступили 17 ноября 1998 года на знаменитой пресс-конференции на канале ОРТ со своими разоблачениями. Мало ли кому что приказывают — нельзя же обо всем рассказывать по телику и так порочить органы перед населением! Очень может быть, что именно из-за этой телевизионной конференции Борису Березовскому и пришлось, потом покинуть Россию и перебраться в Лондон. Скорее всего, еще в 1999 году чекисты из чубайсовского клана на тайных переговорах со своими коллегами из «семейной» мафии поставили этот вопрос ребром:

       «Мы пойдем с вами на союз только притом условии, что Березовский уберется из России — а его телеканал ОРТ мы заберем себе!».

       И чекистское руководство «семейного» клана было вынуждено признать тогда полную правоту руководителей чубайсовского клана: группировка Березовского в ноябре 1998 года и правда поступила нехорошо: нельзя так сильно раскачивать общую лодку, в которой сидят все чекисты. Борьба между враждебными чекистскими кланами должна вестись по определенным правилам — «а такой хоккей нам не нужен!». Поэтому «семейный» клан и согласился так легко сдать группировку Березовского — единственно, что Бориса Абрамовича тогда не посадили и даже дали кое-что забрать с собой в эмиграцию (очень небольшую часть прежнего громадного состояния). Самому Борису Абрамовичу руководители «семейного» клана (реальные, то есть чекистские) в 1999 году ничего не стали говорить об этом уговоре — чтобы он зря не расстраивался. Даже дали Березовскому и его телеканалу ОРТ активно поучаствовать в борьбе за избрание Путина президентом России — и только весной 2000 года Борис Абрамович узнал, что он «чужой на этом празднике жизни» и должен упаковывать чемоданы. Так это было — или немного по-другому, мы точно узнаем еще не скоро. Одно, несомненно: сам Борис Березовский ссориться с Кремлем и покидать Россию тогда явно не хотел — он в начале 2000 года еще обожал Владимира Путина и был удивлен, что тот не отвечает ему взаимностью. Даже такие отчаянные средства борьбы в ноябре 1998 года Березовскому не помогли: наступление блока Примакова на позиции «семьи» продолжалось до весны 1999 года. Главным оплотом «семьи» тогда была Администрация Президента — но «оппозиция» и там скоро достала «семейных». 7 декабря 1998 года Валентин Юмашев был уволен с поста руководителя АП — вместо него был назначен Н. Бордюжа.

       Николай Бордюжа — кадровый чекист из военной контрразведки (ТГУ КГБ), бывший начальник Пограничной Службы. Совсем недавно, 15 сентября 1998 года его назначили Секретарем Совбеза — и он остался на этой должности и после назначения руководителем Администрации Президента (необычная комбинация!). Дальнейший ход событий однозначно показал, что Бордюжа был тогда «человеком Примакова» и активно боролся против «семьи». Вскоре после назначения руководителем АП Бордюжа выступил с многозначительным для «семейных» олигархов заявлением, что он считает своей главной задачей на этом посту «борьбу с коррупцией». Еще раньше Примакову и Маслюкову удалось изгнать «семейного» деятеля Евгения Ананьева с поста начальника Росвооружения — он был уволен 27 ноября 1998 года. Но этот завидный пост еще больше месяца оставался вакантным: союзники никак не могли поделить между собой эту богатую добычу. Вице-премьер Маслюков хотел тогда назначить начальником Росвооружения своего верного помощника А. Сурикова — а у московского клана были и свои кандидаты на эту прибыльную должность. Стороны тогда «пришли к консенсусу». 2 февраля 1999 года гендиректором был назначен Григорий Рапота из Службы Внешней Разведки, соратник Евгения Примакова (Рапота был замдиректора СВР в 1994 — 1998 годах). Чубайсовцы на этот раз уступили, но такая жадность вскоре дорого обойдется московскому клану: между союзниками тогда пробежала первая глубокая трещина. У клана Чубайса всегда была какая-то патологическая страсть именно по части торговли оружием: чубайсовцам даже нефти и газа не нужно было — только дайте им в руки весь экспорт вооружений. Так что, Евгений Примаков напрасно тогда не бросил им этот «кусок» — пусть бы подавились! Тогда в 2000 году президентом России, возможно, стал бы Примаков — а не ВВП. Хотя, по правде сказать, на самом деле еще неизвестно, кто из них хуже — Примаков или Путин. Оба они выходцы из одной и той же крутой организации. Правда, Евгений Примаков по внешнему виду скорее похож не на чекиста, а на добродушного дядьку — но возможно, у него просто лучше развито актерское мастерство, чем у Владимира Путина. Еще одно важное политическое событие произошло в ноябре 1998 года. 16 ноября Юрий Лужков заявил о создании своей партии под названием «Отечество» — это была серьезная заявка на участие в борьбе за власть над страной.

       Разговоры о том, что хорошо бы избрать Лужкова президентом России начались еще в сентябре 1998 года. В конце сентября и сам Юрий Лужков публично изъявил согласие взять на себя эту тяжелую ношу. Но вскоре он добровольно уступил первенство Евгению Примакову — у того было тогда больше шансов победить на президентских выборах. Дело в том, что у Юрия Лужкова есть один очень крупный недостаток для борьбы за президентское кресло: он мэр Москвы. Никому не надо объяснять, как относится к москвичам все остальное население России — все глубоко убеждены, что они потому и живут так бедно, что все их деньги уходят в Москву. Отчасти так оно и есть, к слову сказать — даже простым москвичам перепадают какие-то крохи от этих денег. Поэтому, как только новый премьер Примаков достаточно примелькался на экранах телевизоров и набрал приличный рейтинг своей борьбой с Березовским и с остальными членами «семьи» — то основным кандидатом от московского клана на пост президента России стал он. А Лужкову пришлось тогда отойти на второй план — он стал, тогда как бы «дублером» и кандидатом в премьер-министры. Надо еще несколько слов сказать о том, какими методами оппозиционному блоку Примакова-Маслюкова удалось на короткое время захватить почти всю власть в государстве. Ведь в почти полном распоряжении «семьи» был тогда президент Ельцин — а президент России по нашей конституции обладает громадными, почти, что царскими полномочиями. Как же «оппозиции» удалось преодолеть (хотя бы на время) это препятствие? Очень просто: сразу же после дефолта Госдума заявила о возбуждении процедуры импичмента против президента Ельцина. Эта процедура по закону крайне сложная и практически невыполнимая — но осенью 1998 года объединенная (левая и правая) оппозиция в Думе имела необходимое число голосов, по крайней мере, по одному пункту из обвинений против президента Ельцина: что он развязал в 1994 году войну против Чечни. Совет Федерации и некоторые другие органы власти тоже находились тогда в руках оппозиции — так что если бы эта оппозиция сразу тогда приступила к делу, можно было запросто изгнать Ельцина из Кремля вполне законными средствами. Но Госдума все время переносила сроки голосования по импичменту — и дотянула до мая 1999 года. А тогда обстановка в стране была уже совсем другая — нашему народу не надо много времени, чтобы прийти в себя после любого дефолта. И в результате это голосование провалилось — правда, оппозиции не хватило тогда всего 17 голосов.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Олег Греченевский.