«ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ» РЕЖИМ - 82.

       Переписка автора с персонажами книги.

       Резко сменилась сама система работы: теперь чекистам глубоко наплевать, что народ думает о правящем режиме – их интересуют только деньги, так называемый «бизнес». А поскольку у нас большие деньги дает только власть – то под пристальным вниманием чекистов находятся также все органы власти и крупные политические партии. И все средства массовой информации (включая Интернет!) – причем спецслужбы уже мало волнует, что журналисты думают или о чем они болтают между собой. Им теперь важно только то, о чем они пишут или говорят публично. А это проверить очень просто: раскрыл газету или включил телевизор. И тем более никого теперь не интересует, что думают о наших правителях простые рабочие или служащие – мы можем думать о них все, что угодно! Поэтому миллионы стукачей после перестройки оказались фактически без работы: сейчас чекисты активно используют в различных целях вряд ли больше десятой части своей прежней агентуры – всех остальных они давно уже перевели в «резерв», или, выражаясь чекистским языком, «законсервировали». Своих самых лучших агентов чекисты еще с конца 80-х годов вообще в массовом порядке начали перебрасывать на Запад: им доверили там самую ответственную задачу – «контролировать финансовые потоки». А поскольку КГБ давно раскололся на несколько мафиозных группировок, то и эта агентура в сфере бизнеса тоже разошлась по враждебным кланам. Так что Борис Львин не прав: мы вовсе не считаем, что агенты КГБ и теперь сидят под «каждой кроватью» - а только возле каждого «большого мешка с деньгами», образно выражаясь. Точнее говоря, сами эти тысячи стукачей и являются живым ходячим «общаком КГБ» – то есть числятся номинальными хозяевами всех этих сотен миллиардов долларов, которые на самом деле принадлежат чекистским мафиозным группировкам. На Западе этих фиктивных собственников так и называют: the bag-man, коротко и ясно. Хотя господин Львин и не захотел мне сообщить, какие в данной работе были допущены ошибки относительно кружка Чубайса, сильно горевать по этому поводу не стоит. Кроме того, мне вроде удалось установить, на что (возможно) намекал Львин. На том же самом форуме немного ниже своего первого отзыва о моей книге Борис Львин разместил обширную цитату из воспоминаний Альфреда Коха, виднейшего деятеля из команды Чубайса. Кох там рассказывает, будто он попал в ленинградский полуподпольный кружок Чубайса через неформальный клуб «Синтез». В моей книге есть рассказ об этом клубе и тоже говорится, что Кох попал в команду Чубайса через этот канал – вместе со «второй волной» этих молодых экономистов. Альфред Кох ходил на заседания этого клуба, участвовал там, в дискуссиях – так его заметили чубайсовцы и взяли к себе в команду. Так вот, Борис Львин все это опровергает: Кох все выдумал – он вообще ни разу не был тогда на заседаниях дискуссионного клуба «Синтез»! Львину, конечно, лучше знать про такие вещи – он был тогда одним из руководителей этого клуба экономистов. Он так коротко прокомментировал эти «воспоминания» Коха:

       «Вот так и рождаются легенды!».

       Вполне возможно. Мы только немного поправим Бориса Львина: так рождаются чекистские «легенды». На чекистском жаргоне так называются придуманные для агентов версии их биографии – когда им нужно скрыть какие-то скользкие моменты. Вот и у Альфреда Коха была такая «легенда»: будто он попал в кружок Чубайса через клуб «Синтез». А теперь Борис Львин эту чекистскую «легенду» разрушил: то ли у него с Кохом какие-то личные счеты – то ли на Коха ему вообще наплевать, а важнее было показать, какую недостоверную книгу написал некий Греченевский. Подумайте сами, уважаемый читатель, какие еще могли быть мотивы у Альфреда Коха, чтобы соврать про клуб «Синтез»?! Часто в таких случаях разные мелкие деятели врут, чтобы подчеркнуть свою близость к известным лицам, для предания себе большего веса в обществе («носил бревно вместе с Лениным!»). Но в случае с Кохом такая версия не проходит: все и так знают, что Альфред Кох был главным соратником Чубайса во время проведения бесплатных «залоговых аукционов». Стало быть, вранье про этот клуб Коху могло понадобиться только для того, чтобы скрыть тот настоящий (то есть чекистский) канал, по которому его напрямую отобрали для команды Чубайса – минуя этот «фильтр» для молодых экономистов, которым был для чубайсовцев дискуссионный клуб «Синтез». Но все это на самом деле не так уж важно. Может быть, Борис Львин нашел какие-то более значительные ошибки в моей книге, только предпочитает скрывать их в глубокой тайне? Лучше не будем ломать себе голову над этой проблемой, а перейдем к другим вопросам.

       Вообще, с моей стороны было большой наивностью ожидать ответа по существу со стороны одного из активных участников экономического проекта КГБ. Меня сбило с толку, что Борис Львин вроде бы сейчас откололся от команды Чубайса: осуждает грабительскую приватизацию, против войны в Чечне и так далее. Но, похоже, что это всего лишь либеральная «легенда» у Львина: он сейчас работает в США, во Всемирном Банке – а на такой работе лучше быть крутым либералом. Возможно, что при этом Борис Михайлович даже не прикидывается защитником прав человека, а выражает свои подлинные взгляды – в данном случае это совершенно неважно. Для чекистской мафии главное значение имеет его работа на Кремль в международном банке – а не его либеральные выступления в Интернете. Для нас тоже. Гораздо большее значение для нашей работы имеет переписка с другим персонажем этой книги – с Антоном Суриковым из банды Филина. Почему-то с этим бывшим кадровым офицером спецслужб оказалось гораздо легче найти общий язык, чем с разными мелкими стукачами! Во всяком случае, у него уже было несколько очень ценных критических замечаний для этой книги. Наверное, Сурикову со стороны просто смешно наблюдать, как какой-то дилетант пытается что-то понять в том тайном чекистском «бизнесе», которым он сам непосредственно занимается уже больше 20 лет.

       Я должен извиниться перед Антоном Суриковым: он был, безусловно, прав, когда в нашем последнем обмене письмами (они опубликованы как приложение к 24 части) настаивал на том, что бывший гендиректор Росвооружения Евгений Ананьев не входил в команду Маслюкова-Сурикова. И действительно, при более тщательном изучении опубликованных материалов выяснилось, что это первый вице-премьер Юрий Маслюков в конце 1998 года добился изгнания группировки Ананьева из руководства экспортом вооружений – чтобы команда Маслюкова смогла захватить некоторые руководящие посты в данной области. И только тогда Суриков и его соратник Анатолий Баранов попали в руководство корпорации МАПО «МиГ». Так что на самом деле Антон Суриков так спорил по этому пункту вовсе не потому, что это была у него какая-то особенная «болевая точка». Все оказалось наоборот - это был самый уязвимый пункт в моих рассуждениях на тему о том, что банда Филина-Сурикова входит сейчас в «клан Коржакова». Чтобы прийти к таким выводам, мне пришлось просмотреть массу материалов на тему об экспорте оружия из России. Причем проблема оказалась не в недостатке информации, а скорее в ее избытке: в Интернете имеется огромная масса подробного компромата даже о том, кто и какую сумму украл тем или иным способом в ходе этих финансово-торговых операций. И после изучения этого материала для меня многие вопросы, наконец, прояснились, причем не только относительно банды Филина – были также решены некоторые загадки из области большой политики. Что же касается конкретно банды Филина, то, несмотря на ошибку с Евгением Ананьевым и с корпорацией МАПО - как оказалось, мы все же частично угадали правильно: до 1996 года эта банда из военной разведки ГРУ входила в клан Коржакова. Но в 1996 году этот коржаковский клан раскололся. Притом «раскол» был очень странный - с вершины власти тогда свергли только небольшую группу номинальных руководителей этого клана: Коржакова, Барсукова и Сосковца. Только эти деятели и некоторые их ближайшие соратники летом 1996 года были изгнаны со своих постов. После этого государственного переворота личная группировка уволенного начальника СБП Коржакова превратилась в мелкую маргинальную группу, которая больше не играла никакой значительной роли ни в политике, ни в бизнесе.

       Получается, что в 1996 году в клане Коржакова просто сменилась руководящая верхушка. А настоящий раскол в этом «коржаковском клане без Коржакова» произошел немного позднее, в 1997 году – тогда он раскололся на кланы Чубайса-Потанина и Березовского-Абрамовича (пресловутый «семейный клан»). Что интересно, банда Филина при этом расколе 1997 года оказалась в клане Чубайса (назовем его так, очень условно) – а Евгений Ананьев получил в августе 1997 года свой пост гендиректора Росвооружения уже как ставленник «семейного клана». Банда Филина работала на клан Чубайса-Потанина, по крайней мере, до осени 2003 года. Дальше опять начались какие-то дрязги и расколы уже и внутри этого клана (что-то не поделили, как всегда). Все это кончилось изгнанием весной 2004 года деятеля из этого чубайсовского клана Михаила Касьянова с поста премьер-министра - и только тогда банда Филина перестала, наконец, работать на Кремль и перешла в настоящую оппозицию. Но не будем забегать так далеко вперед – нам придется опять все разбирать более подробно и чуть ли не с самого начала. Прежде всего, я должен поблагодарить Антона Викторовича Сурикова за его очень ценные критические замечания. Если он и впредь будет мне так же помогать, то возможно со временем нам постепенно удастся вскрыть всю тайную механику борьбы чекистских мафиозных группировок. Теперь мы опять вернемся к «истокам демократии» нашей страны – к началу 90-х годов.

       Президент Ельцин и его «семья».

       Как мы уже говорили, августовский путч 1991 года еще не разрушил до конца единство чекистской мафии. Группировка председателя КГБ Крючкова оказалась тогда в изоляции от остальной мафии – поэтому путч так быстро провалился. Получается, что в августе 1991 года произошел просто переворот внутри руководства правящей мафии, вызванный чисто идейными мотивами: Владимир Крючков решил тогда покончить с демократией и установить в стране диктатуру. Чекистские генералы не позволили ему это сделать (не из-за большой любви к демократии, конечно) и посадили Крючкова в тюрьму. Интересно, что и генерала Коржакова летом 1996 года свергли примерно по той же причине: Коржаков еще в марте 1996 года предложил перенести президентские выборы на пару лет – чтобы прежде навести в стране «порядок» с помощью диктатуры. Итак, осенью 1991 года внутри чекистской мафии, которая тайно руководила Россией и всеми остальными бывшими союзными республиками, воцарились мир и согласие. Полная идиллия была тогда внутри правящей верхушки – все мирно занимались разграблением народного достояния, и никто никому не мешал. Первая трещина пробежала по этой райской идиллии летом 1992 года, когда в Кремле были вынуждены запретить тотальное расхищение государственной казны с помощью фальшивых «чеченских авизо». Можно было, конечно, грабить все до последней копейки - и совсем не платить никому ни зарплаты, ни пенсии. Но кремлевская верхушка не решилась тогда пойти на такой рискованный эксперимент – терпение нашего народа хоть и очень велико, но все же не безгранично. Очевидцы рассказывают, будто Борис Березовский сказал тогда по этому поводу такие горькие слова Джабраилову:

       «Мы вам, чеченцам, дали дойную корову – а вы ее просто зарезали!».

       Борис Абрамович был тут неправ, когда свалил все на жадность чеченцев. Во-первых, никакой отдельной «чеченской мафии» вообще никогда не было. Джабраилов, например, позднее оказался в московском клане КГБ. А во-вторых, на этой банковской афере хорошо тогда подкормились все наши олигархи до единого (включая Ходорковского и прочих) – только одни были расторопнее других и урвали тогда из казны больше. Но это еще не было настоящим расколом внутри чекистской мафии. Только обострение борьбы между президентом Ельциным и Верховным Советом в 1993 году привело к тому, что постепенно стали вырисовываться внутри формально пока еще единой мафии два отдельных клана, интересы которых расходились все больше и больше. И только в 1994 году началась настоящая война между этими двумя кланами – тогда раскол внутри чекистской мафии стал уже необратимым. Об этом мы уже говорили – и дали тогда этим двум чекистским кланам условные названия «московский клан Лужкова» и «семейный клан Ельцина». Так вот, второе название оказалось неверным – правильнее было бы условное название «клан Коржакова». Поскольку президент Ельцин вообще не был тогда жестко закреплен ни за одним чекистским кланом – он лавировал между ними и переходил, из рук в руки, грубо говоря. Раньше мы обозвали Бориса Ельцина «большой заводной куклой» – это было некоторое преувеличение. Ельцин был объектом несложных манипуляций со стороны его ближайшего окружения – и им было не так уж трудно незаметно управлять со стороны. Но только в условиях, когда все это окружение находится в одних руках и действует слаженно, как одна команда! А стоило чекистской мафии расколоться, как начался, раздирай и в окружении Ельцина - и «дедушка» вышел тогда из-под полного контроля.

       Борис Ельцин никогда не был чьей-то полной марионеткой – никто не мог ему что-то просто приказать. И даже уговорить его что-то сделать могли только члены его семьи – жена и две дочери. Еще внучки иногда были задействованы (есть примеры). Больше Борис Николаевич никому не верил ни на грош – он прошел хорошую школу в партийном аппарате. Единственным исключением из этого правила был для Ельцина его телохранитель Коржаков. Но и тот фактически стал уже членом его семьи, поскольку был крестным отцом внука Ельцина. Коржаков утверждает в своих мемуарах, что когда они с Ельциным были без посторонних, то Борис Николаевич уже не был для него президентом и он с ним говорил на «ты» – это похоже на правду. Зато с помощью этих «членов семьи» чекисты делали с президентом Ельциным все, что хотели. С генералом Коржаковым все ясно – он бывший офицер КГБ. А дочки Ельцина просто не прошли такую суровую партийную школу, как их папа – поэтому с ними легко мог справиться любой оперативник из КГБ. Эти слабые создания не устояли перед большими деньгами и их просто элементарно купили. Задача по управлению президентом Ельциным сильно облегчалась для чекистской мафии еще и тем, что Бориса Ельцина совершенно не интересовал сам по себе процесс управления страной – для него это была скучная и утомительная работа. К тому же с 1994 года его здоровье начало стремительно ухудшаться (по известным причинам) – тогда Ельцин и вовсе почти утратил интерес к тем указам и документам, которые он подписывал. В таких условиях сильно возрастала роль помощников Ельцина: они могли вовремя подать ему на подпись нужную бумагу (или придержать ненужную). Кроме того, руководство Администрации Президента могло косвенно влиять на решения президента Ельцина, просто снабжая его отфильтрованной информацией: Борис Николаевич не читал газет и даже не любил тогда смотреть телевизор.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Олег Греченевский.