МНОГОЕ ВСПОМНИШЬ РОДНОЕ ДАЛЁКОЕ - 7.

        ГЛАВА 3.

МОЯ МАЛАЯ РОДИНА. НА ДАЛЬНЕЙ СТАНЦИИ СОЙДУ...

       Посвящаю светлой памяти моего отца – ЛУКОВКИНА Ивана Леонтьевича.

       Вот справа открылся небольшой овраг, за ним – второй. Оба эти ровка соединяются в один, известный под названием Липовец (Липовки), который далее вливается в другой большой овраг – Железницкий. Летом в Липовце масса ягод: склоны ровков буквально усеяны вкусной луговой клубникой, которую байдинцы называют «ягодой». Здесь, в Липовце, мы когда-то пасли наших синяковских коров. Лет 30 назад в каждом дворе деревни было по одной, а то и по две коровы. Я прохожу еще с километр и слева от дороги сначала вижу верхушки ракит, а, подойдя поближе, – и крестьянские избы под ними. Это деревня Гамово. В 1630 - 1632 годах она называлась Железницей. Одна ее часть принадлежала семье помещиков Гамовых – отцу Ивану Семеновичу и сыновьям Тимофею и Якову, другая – помещику Михаилу Офремову (Афремову). Деревушка Гамово расположилась в верховье оврага Передельного, в котором раньше текла речка Переделенка. От Гамово уже рукой подать до деревни Будки. Вот и она уже видна по обеим сторонам дороги. В прошлом деревня Будки имела сложное название: «Жеребей села Мишина Поляна», что означало: земля села Мишина Поляна, доставшаяся во владение по уставной грамоте, или наследству. Она располагалась в верховье оврага Железницкого, у трех прудов. В 1630 - 1632 годах на месте Будок был пустырь:

       «Жеребей села Мишины Поляны на отвершке на Железницком пуст».

       Принадлежал этот участок земли помещику Осипу Петровичу Челюс[т]кину. Здесь, у деревни, начинается Железницкий овраг, который проходил недалеко от большака Белев-Чернь и у Байдино впадал в речку Исту. Если за Будками свернуть влево от большой дороги и пройти еще немного, то справа можно увидеть два старых пруда, а слева – несколько деревенских домов, частью развалившихся, частью – жилых. Это все, что осталось от бывшего приходского, а позднее – волостного центра – села Мишина Поляна, называемого также Карпачево. В селе стояла православная приходская церковь. В состав прихода, кроме самого села, входили: деревня Байдино, сельцо и деревня Железницы (Гамово), жеребей села Мишина Поляна (Будки), сельцо Звягино, деревня Земляково и деревня Синяково (после 1854 года). Время первоначального образования прихода трудно определить точно. Первое письменное упоминание о селе Мишина Поляна я нашел в летописях Белевского уезда 1630 – 1632 годах. Тогда Мишина Поляна входила в Погорельский стан и значилась селом, состоящим из двух поместных жеребьев. Один из них принадлежал помещику Якову Тимофеевичу Челюскину:

       «… а в нем двор помещиков, да два двора людских, да три двора бобыльских, людей в них восемь человек».

       Другой – помещику Павлу Григорьевичу Мельникову, а в нем двор помещиков, да пустых два двора бобыльских. О церкви села в этих записях я не обнаружил никаких упоминаний. Только в экономическом описании Белевского уезда за 1732 год говорилось о том, что на церковной земле села Мишина Поляна стояла деревянная церковь. А существовавшая здесь до 30-х годов нашего века каменная церковь «Во имя Преображения Господня» была построена в 1819 году помещицей Марией Николаевной Карпачевой, женой коллежского советника Павла Михайловича Карпачева. Первоначально церковь не имела колокольни. В ней были один престол (Во имя Святого Архангела Михаила) и одноярусный иконостас с иконописью академической работы. Среди икон имелись три замечательные по силе воздействия на прихожан: это иконы Святого Николая, Каплуновской Божьей Матери и Живительный Источник. Последняя икона была особо почитаемой. В 1843 году иконы были отреставрированы на средства Павла Михайловича Карпачева. В 1877 году усердием церковного старосты, крестьянина Козьмы Батова, к церкви было пристроено небольшое здание на четырех каменных столбах, крытое железом, с небольшим шпилем, оканчивающимся крестом. Это здание служило колокольней. А в 1903 году помещик Владимир Иванович Карпачев построил церковную трапезную, которая была торжественно освящена 12 июня 1903 года Преосвященнейшим Епископом Тульским и Белевским Питиримом. Интерьер церкви был изменен и дополнен еще одним престолом – Во имя Преображения Господня. В притче церкви состояли священник и псаломщик. Интересно, что до 1910 года они не получали никакого жалованья, и только с этого года им выплачивалось: священнику – 294 рубля в год, псаломщику – 98 рублей. В 1910 году при церкви состояло земли: усадебной (вместе с погостом) – 4 десятины 1 600 квадратных саженей, пахотной – 67 десятин 800 квадратных саженей, сенокосной не было. Средний доход от земли составлял 200 – 216 рублей в год. В 1892 году в Мишиной Поляне была открыта церковно-приходская школа с 4-х годичным курсом обучения, а в 1903 году такая же школа открылась в деревне Байдино. Тогда в ней обучались 23 мальчика и 20 девочек. Что же собой представляло село Мишина Поляна со времени учреждения императрицей Екатериной II Тульского наместничества с 12 уездами в 1777 году?

       Слева от большой дороги Белев-Чернь, в верховье оврага Водяного, у трех прудов стояла дворянская усадьба с плодовым садом. Чуть поодаль, по той же левой стороне оврага, тянулись крестьянские избы. В селе было 17 дворов, в которых проживал 101 крепостной (с семьями). В начале XIX века Мишиной Поляной владеют дворяне Мария Николаевна и Павел Михайлович Карпачевы. Основным занятием крестьян села было земледелие, а женщины, кроме того, занимались рукоделием. В 1846 году в поместье супругов Карпачевых было 13 крестьянских дворов с 67 крепостными (мужского пола). При усадьбе состояли 54 человека дворовых людей. С 1854 года селом владеет сын Павла Михайловича и Марии Николаевны штабс-капитан Иван Павлович Карпачев. У него с женой Надеждой Гавриловной было трое детей: старшая дочь Софья (ей 4 года), средняя Вера (3 года) и маленький сын Владимир, которому едва исполнился год и о котором я расскажу подробнее. В 1886 году господский дом с садом, хозяйственными постройками, часть земли и другое имущество села становятся собственностью Владимира Ивановича Карпачева. В это время в селе проживают 87 крестьян-собственников с семьями (22 двора) и 17 бывших дворовых людей (3 двора). Помещик Владимир Иванович Карпачев был известен тем, что являлся членом Государственного Совета Российской Империи. Образование он получил в Московской гимназии и в военном училище. С 1893 года он – староста церкви Мишино-Полянского прихода. В 1895 году В. И. Карпачев в чине штабс-капитана выходит в отставку и избирается Белевским уездным Предводителем дворянства. С 1902 года он – член Сельскохозяйственной комиссии при губернской Земской управе и член Белевского отделения Епархиального училищного Совета, а в 1907 года становится членом Проверочной комиссии Правления кассы взаимопомощи. В 1914 году действительный статский советник, кавалер орденов Станислава I и II степеней, Анны II степени и Владимира II и III степеней В. И. Карпачев избирается от Тульского губернского земства в Государственный Совет Российской Империи. В это время он с семьей переезжает в Петербург, где живет в Гродненском переулке, в доме № 5, квартира 19. Законодательная деятельность Государственного Совета осуществлялась совместно с Государственной Думой, и в этой деятельности оба органа имели равные права: никакой закон не мог иметь силы без одобрения Совета и Думы. Предложения, не принятые Советом или Думой, считались отклоненными и царем не утверждались. К сожалению, дальнейшую судьбу Владимира Ивановича, нашего знаменитого земляка, мне проследить не удалось. К 1915 году в Мишиной Поляне уже было 34 крестьянских хозяйства с населением 274 человека. Основным их занятием было земледелие. О характере кустарно-ремесленных промыслов крестьян можно судить по следующим данным. В 1910 - 1912 годах в селе жили и работали: 2 печника, 2 ткача, кузнец, портной, сапожник, повар, овчинник, 8 дворников, приказчик, чернорабочий. Дальше, за карпачевскими прудами, на правой стороне оврага Водяного находится кладбище, где похоронены мои дедушка Степан Дмитриевич Богомолов и обе бабушки – Наталья Павловна Богомолова и Пелагея Николаевна Луковкина. Недалеко от этого кладбища и стояла раньше церковь Преображения Господня. Если пройти по Водяному оврагу еще дальше, то можно выйти к деревне Журино, расположенной по обеим сторонам Журинского оврага, в котором раньше протекала речка Журенка (или Журка). Эта речка впадала в речку Дертихинку, в верховье которой и стояла одноименная деревня. Деревня Дертихино находится на том же месте, но уже не на речке, а у Дертихинского оврага. В 1630 - 1632 годах эти деревни принадлежали помещикам Панкратию, Лаврентию и Никите Михайловичам Зыбиным. В их поместье «земля добра, сена по речке по Журке и по полянам в его меже ставится 250 копен». Мне вспомнилось жаркое лето 1960-х годов. Сенокос в Журке. Я и мой двоюродный брат Коля (Николай Васильевич Богомолов) – верхом на лошадях.

       Мы возим «волокуши». (Волокуши – это сплетенные из тонких березовых стволов щиты, в которые впрягаются лошади и на которых возится сено). Тетя Шура и моя мама, Зинаида Степановна Луковкина, берут вилами сено из копен и накладывают нам на волокуши. Это сено мы затем подвозим к стогу. Несколько мужчин одновременно длинными вилами берут сено с волокуш и метают его на стог. Другая моя тетя, Нюра, вместе с другими крестьянами – на стоге. Они принимают подаваемое с волокуш сено и укладывают его. Эту работу байдинцы называют «штогованием». Работа идет бойко, несмотря на жару, назойливых мух и слепней, от которых нет никакой пощады ни людям, ни животным. Подходит время обеденного перерыва. Все собираются у стога – начинаются шутки-прибаутки, взаимные подтрунивания. Я тоже подъезжаю к отдыхающим. Тетя Нюра встречает меня восклицанием:

       «Толик, ты уж дюжа лоука ездишь на лошади! Ужо научилси!».

       «Тут особого искусства не требуется, теть Нюр», – молодцевато отвечаю я и сажусь к отдыхающим. Обед сопровождается смешными рассказами о событиях на сенокосе и из деревенской жизни. Неожиданно раздается восклицание: «Ой, глянь-тя, какая Хвяколка!», – это смеется тетя Нюра, указывая на работницу по имени Фекла (ее фамилии я, к сожалению, уже не помню). Эта самая Фекла только что съехала вниз со стога, поближе к народу. Ее накрыл ком сена, остатки которого она, смущенно улыбаясь, пытается снять с головы. Снова смех и шутки; кто-то по этому поводу тут же сочиняет и поет частушку. Время шло к вечеру, и пора было возвращаться назад, в Синяково. Я снова иду через Карпачево и останавливаюсь у старых прудов – немых свидетелей былого. Если б могли они рассказать о прошлом!

       Пройдя деревню, я выхожу на большак и смотрю вдоль дороги, туда, где за холмом чуть видны верхушки ракит. Там, на склоне Звягинского оврага, стоит деревенька Звягино, некогда бывшая во владении помещика Михаила Петровича Карпачева, а затем – его дочери Анны. В 1833 году здесь было 7 крестьянских дворов с 43 крепостными. На берегу пруда стоял винокуренный завод, где на двух кубах с сентября по апрель выкуривалось до 300 ведер вина. После 1866 года деревня Звягино перешла в собственность одному из племянников Анны Михайловны. Я стою на большаке, и на память приходят эпизоды из моего путешествия к тургеневским местам – Бежину лугу и в Спасское-Лутовиново. Тогда я, выезжая из Байдино на велосипеде, проезжал и Звягино, и легендарный Звягинский овраг (о котором мне бабушка Наталья Павловна рассказывала много жутких историй), и деревни Парахино, Натаровку и Дьяково. Вот я снова прохожу деревню Будки. Лет двадцать назад здесь работали мастерские по ремонту сельхозтехники, и стоял небольшой молочный завод. Рядом с магазином располагались сельский Совет и почтовое отделение. В этом сельсовете работала бухгалтером моя тетя, Евдокия Степановна Семенова (Богомолова). Сейчас сельсовет и почтовое отделение переведены на центральную усадьбу СПК «Литвиновский», а от мастерских и завода остались только стены зданий и наши воспоминания. В 1833 году деревня Будки носила название «Жеребей села Мишина Поляна». Она состояла во владении капитана Николая Николаевича Офросимова (или, как иногда пишут, Афросимова). У помещика было 20 крепостных (мужского пола), 190 десятин земли (без леса). Возле помещичьего дома в верховье Железницкого оврага были разбиты три пруда, а по склону оврага стояли 6 крестьянских дворов. В 1846 году жеребьем села Мишина Поляна владеют Н. Н. Офросимов и капитан Сергей Андреевич Полонский, а в 1855 году имение Полонского переходит в собственность помещицы Татьяны Илларионовны Реутовой. Через 10 лет после отмены крепостного права в Будках проживали: временно обязанные крестьяне Н. Н. Офросимова (12 дворов), семья временно обязанных крестьян Т. И. Реутовой (1 двор) и 9 крестьян – собственников (1 двор). В 1886 году в Будках было 58 крестьян – собственников с семьями (19 дворов). На 3 двора проживали также белевские мещане (8 человек с семьями). К 1915 население Будок составляло 202 человека, и в деревне было 27 дворов. Вот и деревня Гамово. С 1838 года сельцо и деревня Железницы значились одним населенным пунктом – деревней Железницей. Ее владельцами были коллежский секретарь Петр Дмитриевич Тараканов (12 крепостных с семьями, 3 двора), дочь майора Калиофена Алексеевна Чернявская (12 крепостных с семьями, 4 двора) и помещица надежда Васильевна Засорина (9 крепостных с семьями, 2 двора). В 1839 году имение Тараканова в деревне Железницы переходит в собственность Марии Петровны Долгово-Сабуровой. В 1845 году Н. В. Засорина трем своим крепостным из этой деревни дает вольную, а в 1855 году – всем остальным. К этому времени в деревне проживали: 12 крепостных с семьями (4 двора) помещицы М. П. Долгово-Сабуровой, 13 крепостных с семьями (3 двора) К. А. Чернявской, 14 государственных крестьян (с семьями) на 4 дворах и 3 вольных землепашца (1 двор).

      ДЕРЕВНЯ ЗВЯГИНО СЕГОДНЯ.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

А. И. Луковкин.