МНОГОЕ ВСПОМНИШЬ РОДНОЕ ДАЛЁКОЕ - 2.

        ГЛАВА 2.

 ПИСАТЕЛЬ И. С. ТУРГЕНЕВ. ИСТОРИЯ ОДНОГО РОМАНСА.

       Часто, присутствуя на вокальных концертах и слушая старинные романсы и народные песни любимых мною исполнителей, можно услышать такое объявление об исполнении ими очередного музыкального произведения:

       «Абаза – стихи И. С. Тургенева. Романс «Утро туманное»».

       И тут же невольно задумываешься:

       «Что касается И. С. Тургенева – он хорошо всем известен. А вот, Абаза!? Кто же такая (или такой) Абаза?».

       Я уверен, что не только многие ведущие концертов, но, нередко, и исполнители этого романса имеют самое смутное представление об авторе музыки романса, либо под фамилией Абаза представляют себе совершенно другого человека. Стихотворение «В дороге» было написано И. С. Тургеневым в ноябре 1843 года и опубликовано в сборнике «Вчера и сегодня» в 1845 году, в составе поэтического цикла из трех стихотворений под названием «Вариации». Исследователи творчества писателя полагают, что оно было написано под впечатлением разрыва романтических отношений писателя с Татьяной Александровной Бакуниной, сестрой известного революционера-анархиста Михаила Бакунина.

       Знакомство Тургенева с нею произошло в июне 1841 года, после его возвращения из Берлина, где он изучал философию Гегеля. Семья Бакуниных жила в то время в своем тверском имении Премухино. Татьяна была младшей дочерью в семье и, по свидетельствам современников, имела тонкую, экзальтированную натуру, склонную к идеализму и мечтательности. Красивая, начитанная блондинка с синими глазами, казалось, была создана для молодого Тургенева. При первой встрече с ним ей показалось, что она ждала его всю жизнь. Молодые люди с самого начала увлеклись друг другом: долгожданные встречи с прогулками, беседы и жаркие споры сменялись томительными разлуками, заполняемыми оживленной перепиской.

 Вспомнишь обильные, страстные речи,

Взгляды, так жадно и нежно ловимые.

Первая встреча, последняя встреча,

Тихого голоса звуки любимые.

       Их роман продолжался и в Москве, и в Премухино, и в Шашкино, орловском имении Бееров, друзей Бакуниных. Однако чувства Татьяны не разбудили в нем глубокую и самозабвенную страсть, хотя ей и казалось, что она любит Тургенева:

       «... я готова ненавидеть вас за ту власть, которой я как будто невольно покорилась... расскажите кому хотите, что я люблю вас, что я унизилась до того, что сама принесла к ногам вашим мою непрошеную, мою ненужную любовь...».

       А Тургенев становился все более и более холоден к ней:

       «... клянусь вам богом, я говорю истину, я никогда ни одной женщины не любил более вас – хотя не люблю и вас полной и прочной любовью...».

       В этом же письме он называет ее «сестрой» и «лучшей единственной подругой». В 1843 году в их отношениях возникла трещина, а вскоре наступил окончательный разрыв.

Вспомнишь разлуку с улыбкою странной,

Многое вспомнишь родное далекое,

Слушая говор колес непрестанный,

Глядя задумчиво в небо широкое.

       На слова этого стихотворения позже была написана музыка, и на свет появился грустный задушевный романс под названием «Утро туманное», ставший поистине народным. Кто же автор его музыки? В старинных нотных изданиях романса «Утро туманное» на месте колонтитулов с авторами слов и музыки нередко можно встретить инициалы «В. В.». С фамилией Абаза, или без нее. Этот «В. В.» – не кто иной, как певица Варвара Абаза, жена одного из братьев Абаза. Она издавала многие романсы, входящие в ее вокальный репертуар, под своим именем, и тем самым закрепляла за собой их авторство. Тем не менее, граф Алексей Алексеевич Игнатьев в своей книге «50 лет в строю» называет автором музыки этого романса не ее, а князя Николая Васильевича Мещерского. Так ошибочно считали и другие. Но вот, Елене Александровне Мещерской, дочери князя Александра Васильевича Мещерского, в рукописях своего отца удалось обнаружить материалы, где он рассказывает о своих бывших однополчанах. В 1843 - 1850 годах А. В. Мещерский служил в лейб-гвардии Гусарском полку, где вместе с ним проходили службу и трое братьев Абаза: Эраст, Александр и Василий Аггеевичи. Все трое братьев владели гитарой, писали романсы. Подлинным же автором романса «Утро туманное» Елена Александровна, ссылаясь на мемуары отца, называет Эраста Абазу, самого талантливого из братьев. Эраст Абаза (родился 1.04.1819 год) происходил из дворян молдаванского рода. Его отцом был Аггей Васильевич (16.12.1782 - 21.03.1852 годы), действительный статский советник, а матерью – Прасковья Логгиновна, происходившая из рода дворян Манзей. «Мы еще в Москве домами знакомы были с ними», – вспоминал Александр Васильевич Мещерский, – «Их отец, крупный помещик Орловской губернии, имел прекрасный дом против бывшего Колымажного двора, с огромным садом, по соседству с домом князя Сергея Михайловича Голицина... У отца... было шестеро сыновей и три дочери... Я же подружился более всего со старшим сыном, Эрастом Аггевичем Абазой, для меня более других братьев симпатичным по своей доброте, нравственному складу и редкой оригинальности. Вероятно, потому, что он разделял мою любовь к музыке, к живописи и к поэзии». В лейб-гвардии Гусарский полк Э. А. Абаза был переведен 4 февраля 1842 года корнетом, из унтер-офицеров лейб-гвардии Конно-Пионерского эскадрона. «В начале своей службы в полку он был страшным картежником и до такой степени любил играть в карты (разумеется, в азартные игры), что даже верхом, во время маневров носил при себе колоду карт в патронташной сумочке, из которой он ее вынимал во время каждого привала или отдыха, чтобы с кем-нибудь поиграть. Вообще, азартные игры были очень распространены в лейб-гусарском полку», – писал А. В. Мещерский, – «Замечательно, что когда я с ним сошелся, он уже карт в руки не брал. Зная его страсть к игре и изумленный этой с ним переменой, я спросил у него о причине такого необычного воздержания с его стороны. Тогда он мне рассказал следующий случай, заставивший его бесповоротно и навсегда отказаться от карточной игры. В один прекрасный день, в Красном селе, во время маневров, когда на привале слезли с лошадей, и он, по своему обыкновению, полез в свою сумку за картами, то был до крайности удивлен и поражен: в сумке находилось что-то другое. Вынув этот предмет, он не верил своим глазам: оказался в ней, вместо карт, образ Божьей Матери! Это неожиданное явление образа Пресвятой Богородицы смутило его до высшей степени, тем более что он хорошо помнил, как собственноручно утром этого дня, перед походом положил две колоды карт в свою сумку. Он, по-видимому, не мудрствуя лукаво, принял это за сверхъестественное указание, или предупреждение свыше, и тут же дал себе клятву никогда более карт в руки не брать, что и выполнил с обыкновенною своею решимостью и добросовестностью». Прослужил он в этом полку сравнительно недолго, и уже в апреле 1847 года вышел в отставку штабс-ротмистром. Князь Александр Васильевич Мещерский начал службу в этом полку чуть позднее – в ноябре 1843 года. Сюда он был переведен из Оренбургского Уланского полка по своей просьбе, зная, что здесь служит его друг Э. А. Абаза ... Когда началась Крымская война 1853 - 1856 годы многие гвардейцы, бывшие в отставке, а также состоящие на службе стали вступать в армейские полки, чтобы поскорее отправиться на фронт. Среди них был и Эраст Абаза. Он сразу же получил командование батальоном, который стоял в осажденном Севастополе. 6 июня 1855 году, в бою на Корабельной стороне войска неприятеля были отброшены от стен Севастополя. « ... Уже стемнело; когда ему Эрасту Абазе пришли доложить, что все раненые его батальона были вынесены и отправлены в город. Но его нежная и сердобольная любовь к солдатам не удовлетворилась этим докладом: он приказал зажечь себе фонарь и отправился со старшим фельдфебелем обозреть место сражения, чтобы убедиться, что ни одного из раненых и еще живых солдат его батальона не осталось среди массы разбросанных тел. Обойдя почти все пространство, где могли лежать его люди, он подошел близко к одному из них, показавшемуся ему почему-то еще живым, и наклонился к нему, освещая его своим фонарем. В эту минуту он был поражен пулею в спину, которая коснулась сердца, и упал почти без признаков жизни. Оказалось, что этот роковой выстрел был сделан смертельно раненым и умиравшим французским солдатом», – так рассказывал о последних минутах жизни Э. Абазы Василий Мещерский, младший брат Александра Мещерского, состоявший во время осады Севастополя адъютантом графа Сакена и бывший очевидцем этих событий.

       Почти 150 лет на концертных подмостках и в наших душах звучит незабываемое «Утро туманное», звучит, благодаря таланту двух замечательных людей – писателя И. С. Тургенева и музыканта-любителя, гвардейского офицера Эраста Аггеевича Абазы.

ТУРГЕНЕВСКОЙ ТРОПОЙ: ОТ «МЕЛЬНИЦЫ» ДО «ПОСТОЯЛОГО ДВОРА».

Посвящаю моему дяде,

Богомолову Дмитрию Степановичу.

Утро туманное, утро седое,

Нивы печальные, снегом покрытые.

Нехотя вспомнишь и время былое,

Вспомнишь и лица, давно позабытые.

       Есть на Руси места, в которых хочется бывать снова и снова! Есть такие места и в Арсеньевском районе Тульской области – через них проходили охотничьи тропы И. С. Тургенева. Помните строчки из его рассказа «Ермолай и мельничиха»:

       «… Мы стояли на тяге около часу, убили две пары вальдшнепов и, желая до восхода солнца опять попытать нашего счастья (на тягу можно ходить также поутру), решили переночевать в ближайшей мельнице ...».

       (Читатель уже знает, где находилась эта мельница – в то время (1845 - 1846 годы) она стояла у разлива речки Исты, чуть ниже того места, где позднее выросла деревня Колодези.

       Итак, попробуем представить себе, каким путем возвращались домой охотники после утренней тяги в «большой березовой роще на берегу Исты». Очевидно, они могли идти короткой проселочной дорогой по левому берегу Исты: через деревню Прилепы, в обход сельца Прилепы, далее через деревню Хлопово, мимо деревни Стрикино (на правом берегу реки), через березовый лес и выходили на большую дорогу Белев – Мценск, недалеко от деревни Протасово.

       Давайте, читатель, «окунемся» в прошлое и мысленно пройдем вместе с охотниками. Может быть, нам удастся «подслушать» их дорожную беседу?! Через полторы - две версты на нашем пути встретилась деревня Прилепы. Пройдя по проселку, мы вышли на ее окраину. Дорога пошла влево, вверх по холму, вдоль посадки из молодых осин и вывела нас на околицу дворянской усадьбы. Это было сельцо Прилепы. От проселка вглубь сквера, прямо к помещичьему дому шла дорожка... И... вот! Я услышал разговор охотников! «Афанасий, – спрашивал Тургенев попутчика, – ты недавно рассказывал, что часто бывал в этих местах. Знаешь ли ты что-нибудь о местном помещике?». « Да, разве ж, нет, барин! Меня, почитай здесь каждая курица знает. Да что курица, – Афанасий загадочно почесал затылок, – здесь, в Прилепах жил, годков двадцать тому будет, а может, больше – один барин Шеншин. Николай Иванов, кажись, звался. У него в Прилепах да в Стрикиной с Козловкой, почитай, более двух сотен крепостных было. Мужики сказывали: он имел еще деревни где-то под Мченском. После него – сынок его, Семен владел. Недолго, годков пять. Потом продал он имение помещице Буниной Лизавете Петровой. Бывала она здесь редко – ее муженек во флоте служил, в Петербурге». «А сейчас здесь кто живет?», – спросил Тургенев. «Ноне? Да живет какой-то Адам. Кашевский, кажись, его фамилия. Да, тоже наездами, все больше летом. Слыхал я, и тот продавать именья собирается». Охотники помолчали.

       А я, тем временем, дополню рассказ Афанасия Алифанова. Деревня и сельцо Прилепы, которые проходили охотники, а также деревня Стрикино (на другом берегу речки Исты) входили ранее (до 1834 – 1844 годов) в состав одной большой деревни Комарево. И тянулась эта деревня верст на пять вдоль речки Исты: отсюда, от деревни Прилепы – до деревни Шейка. Согласно Плану специального межевания Тульской губернии, которое проводилось в 1844 - 1849 годах, деревня Комарево была размежевана между владельцами на 15 частей. Земля и крепостные седьмой отделенной части деревни Комарево принадлежали тогда неслужащему дворянину Тульской губернии, Адаму Адамовичу Кашевскому. Сельцу, где жил помещик с дворовыми, а также деревням, где жили его крепостные, были присвоены названия: сельцо Прилепы, а расположенную рядом деревню называли: «Прилепы, Комарево тож». Деревня, что была на правом берегу речки Исты – «Стрикино, Комарево тож». Строго говоря, эти названия деревням были присвоены раньше, но при Специальном межевании они были закреплены за ними официально. Откуда произошли эти названия? Название «Прилепы» произошло от местоположения сельца и деревни.

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

А. И. Луковкин.