ВОСПОМИНАНИЯ УБИЙЦ.

       В очередной раз, прочитав ответ господина Соловьева. Так и хочется процитировать:

       «Я Булгакова не читал, но я его осуждаю».

       Следователь, не понимающий что такое историческая экспертиза, делает выводы, о ней понимая предмет изучения. Воспоминания Юровского 1922 года. Впервые опубликованы в журнале истории. В них указано воспоминания Юровского апрель 1922 года (ссылок на источник, откуда был взят документ нет) и главное документ опубликован без подписи. Позже как выяснилось, документ имеет адрес - АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 280. Л. 2-22. Какие вопросы возникают по данному документу? Имеется только его машинописная копия. Возникает вопрос, где находиться рукопись документа? При каких обстоятельствах и где были надиктован текст? Стиль  документа отличается от других записок. Имеется многочисленные нестыковки. Разберем их. Еще одно упоминание о сожжении содержится в воспоминаниях 1922 года под названием «Последний царь нашел свое место». Не называя имени жертвы, Юровский говорит о «пробе» на одном трупе:

       «Разгрузили трупы. Открыли бочки. Положили один труп для пробы. Труп, однако, обгорал сравнительно быстро. Тогда я велел начать жечь Алексея. Жечь остальные трупы представлялось невозможным. Уже было под утро. Пришлось захоронить эти трупы в яме» - (там же, страница 299).

       Если верить воспоминаниям 1920 года и 1934 года, то для «пробы» взяли тело «фрейлины». Но по какой-то причине «проба» в воспоминаниях безымянная, и она не помогла Юровскому уточнить имя жертвы в других рассказах.

       17 июля, день первый.

       Несомненно, Юровский лучше других знал, как выглядят члены Царской Семьи и их слуги. Красноармеец Сухоруков, единственный, кто подтверждает рассказ Юровского о сожжении только двух тел, тоже ошибся, утверждая, что:

       «Первым на жертвенник попал наследник, второй младшая дочь Анастасия» - (там же, страница 459).

       Но с царскими детьми он знаком не был. Прибыв на шахту с отрядом на вторые сутки, чтобы с утра, по его утверждению, заняться извлечением тел из шахты (а не ночью, как утверждал Юровский), он мог определить убитых только со слов товарищей. Иное дело Юровский. За две недели до расправы он появился на посту коменданта Ипатьевского Дома и каждое утро, по его свидетельству, в 10 часов обходил комнаты, проверяя арестованных «налицо». У бывшего фотографа Юровского была хорошая память. Во время обучения в Берлине его учитель находил у своего ученика «особые способности на видение предмета», до революции Юровский держал в Екатеринбурге фотоателье. После расстрела Царской Семьи и слуг Юровский добивал раненых:

       «По горькому опыту работы ЧК я знал, что когда людям доверяешь, то не достреляют» - (там же, страница 312).

       Вспоминая, он методично перечислял:

       «Например, доктор Боткин, одним выстрелом с ним покончил. Алексей, Анастасия и Ольга тоже были живы. Была жива еще и Демидова. Я вынужден был поочередно расстреливать каждого» - (Воспоминания 1922 год, «Исповедь», страница 292).

       Проблем с опознанием жертв не возникало. Юровский, вероятно, определял и пульс расстрелянных. Он упоминает об этом, не называя себя, но другого врача не было. Единственный рассказ пулеметчика Кабанова о присутствии врача никем не подтвержден, а Юровский служил фельдшером в военном госпитале Екатеринбурга во время Первой мировой войны, выйдя оттуда депутатом от рабочих в 1914 году. Эти нестыковки требуют объяснении. Но не просто слова-слова, а документы, которые должны объяснит нестыковки.

       Оговорка.

       Есть в воспоминаниях Юровского странная оговорка в тексте, в опубликованном журнале «Источник» ее нет, а в книге Жука и архиве президента есть:

       «Кто-то из после прибывших красногвардейцев принес мне довольно большой бриллиант, весом каратов 8 и говорит, что вот, возьмите камень, я нашел там, где сжигали трупы» - (Жук Ю. А. «Исповедь цареубийц», страница 297).

       Это написано в 1922 году в Москве, в бумагах, сохранившихся в машинописном варианте с рукописной правкой. О каком сжигании трупов говорил красноармеец, если по рассказам Юровского, на руднике сжигали только одежду? Но записано и не исправлено. Лжец мешает правду с ложью и увязает в собственной лжи. Для Юровского, сына человека, державшего ювелирную лавку, одно воспоминание блеска бриллианта в 8 каратов заставило позабыть об осторожности. Драгоценности, обагренные кровью, позволили ему впоследствии в Кремле получить должность Председателя отдела по реализации ценностей Гохрана НКФ РСФСР. Оговорку в машинописном тексте с рукописной правкой никто не решился исправить, и она дошла до наших дней, как и ошибка с Демидовой, как свидетельство убийцы против себя.

       Следователю Молодцовой я предлагаю провести  историческую экспертизу по документам, а епископу Тихону нужно приглашать на конференции всех, а не избранных, а всех заинтересованных и обсуждать все пусть самые не приятные вопросы. Когда я закончил писать статью сегодня 27 ноября 2017 года, возникло продолжение, Юрий Жук выступая на конференции по Екатеринбургским останкам, сказал, что записку 1922 года писал Сыромолотов. Вопросы возникли следующего порядка: воспоминания имеют две части - это рассказ о своей семье Юровским, и написанный рассказ об убийстве Царской Семьи иным лицом (Сыромолотовым). Такой вывод сделал по стилистическому анализу документа. Сложно представить себе, что Юровский и может Сыромолотов стояли рядом и диктовали машинистке свои воспоминания. Следовательно, в Архиве Президента должна быть рукопись, написанная одним из авторов. Поиски продолжаются.

Вадим Винер.