СЕКРЕТНАЯ ИСТОРИЯ NASA - 34.
База в Море Спокойствия.
Так каковы же шансы того, что «Проект «Осирис», несущий завуалированный флаг Ориона, Осириса или Асара на своей эмблеме, мог совершить посадку в другом мире в такой священный для египтян день, и затем отметить событие такой тонко замаскированной древней церемонией, отдающей дань почитания самому главному египетскому богу Осирису только по совпадению? Эти цепочки событий представились менее объяснимыми (говоря языком светского «научного» агентства), когда Хогленд припомнил особенности миссий. «Аполлон-1» был аппаратом для наземных испытаний, который потерян при печально известном пожаре, унесшем жизни астронавтов Гриссома, Эда Уайта и Роджера Чаффи. «Аполлон-4» был первым испытанием автоматического командно–обслуживающего модуля в космосе. «Аполлон-6» был полномасштабным испытанием средства выведения на орбиту «Сатурн–V». «Аполлон-7» был первым пилотируемым запуском командно–обслуживающего модуля на орбиту Земли. А вот с «Аполлоном-8» дела пошли интереснее. Первоначально «Аполлон-8» предназначался для полномасштабных испытаний командно–обслуживающего модуля и лунного модуля на высокой земной орбите — симуляции реальной миссии полета на Луну, наматывая кругу десятки тысяч миль в космосе. Однако лунный модуль был еще не готов к полету. Приближался последний в 1969 году срок посадки на Луне, а русские дышали НАСА в затылок, и было принято дерзкое решение, что вместо этого «Аполлон-8» станет первой пилотируемой миссией НАСА по облету Луны — без лунного модуля. Экипаж «Аполлона-8» — Борман, Ловелл и Андрес стали первыми людьми, покинувшими гравитационное поле Земли и летавшими вокруг Луны, доказывая, что полет на Луну и возвращение обратно возможны. Все, что оставалось сделать — это совершить посадку на Луну. «Аполлон-9» совершил следующий шаг на пути к этой цели, опять же на орбите Земли. В этой миссии «лунный модуль» «Снайдер» впервые был удачно отдельно запущен, пристыкован и отстыкован от командно–обслуживающего модуля на десять дней. «Аполлон-9» стал первым «общим» испытанием всех компонентов, которые должны были использоваться для того, чтобы астронавты успешно совершили посадку на Луну и вернулись на Землю. Миссия прошла безупречно, все цели и задачи миссии — в том числе пилотируемый полет лунного модуля на расстоянии тысяч миль от одного астронавта, остававшегося в командном модуле, и возврат обратно — были достигнуты и выполнены. Теперь дело было за «Аполлоном-10». Когда все основные составляющие плана миссии и технические вопросы были протестированы, следующая миссия была «общей костюмированной репетицией» «Аполлона-11». «Аполлон-10» был запущен 18 мая 1969 года и использовался как первопроходец для «Орла» «Аполлона-11», следуя при снижении тем же путем, что и «Аполлон-11» двумя месяцами позже. Томас П. Стаффорд вел «Снупи» в 8,4 мили над поверхностью Луны (около 44 000 футов), что заставило пилота лунного модуля Джина Кернана предупредить:
«Дружище, мы сядем среди них».
Учитывая, что высота была около 50 000 футов над лунной поверхностью, нетрудно догадаться, что имел в виду Кернан. На этой высоте лунные детали, даже горы, должны быть далекими и неясными. Однако учитывая, что Стаффорд и Кернан в тот момент пролетали над Срединным морем, направляясь к Морю Смита, единственное, «среди» чего они могли «сесть» — при 50 000 футах, — были стеклянные купола высотой несколько миль, которые теоретически предсказал Хогленд. Несомненно, местоположение и высота были именно такими, чтобы то, о чем говорил Кернан, было именно этими объектами. Этот странный комментарий также открывает другой несоответствующий аспект «Аполлона-10»: в то время как теоретически корабль имел возможность сесть на Луну, ему не дали возможности сделать это. В миссии не только отказались от топлива, необходимого для совершения безопасной посадки на Луну (бортовые баки были наполнены практически наполовину), — лунный модуль «Снупи» был «неполным» вариантом «настоящего» корабля, который физически не мог совершить посадку на лунную поверхность.
С политической точки зрения это не имело смысла.
Поскольку опасения, что Советский Союз окажется первым в гонке за высадку человека на Луну, «Аполлон-10» имел все необходимое для достижения этой далеко идущей политической цели — все, кроме инструментов, чтобы сделать это. «Сатурн V», лунный модуль и командно–обслуживающий модуль были испытаны в предыдущих миссиях, а система дальней (лунной) связи была протестирована на «Аполлоне-8». Не было никакой практической, имеющей обычное объяснение причины не сажать «Аполлон-10». Когда оставалось всего два шага, чтобы достичь цели до «конца срока» Кеннеди, возникает вопрос — зачем ждать? Углубившись в загадочные египетские тайны, окружавшие эти, как многие полагают, мирские «научные и технические» миссии НАСА, Хогленд нашел ответ:
«Потому что время «еще» не пришло».
В конце концов, Хогленд понял, что должна быть «скрытая причина» — вероятнее всего, культовая причина, почему «Аполлону-10» не дали совершить миссию, к которой он готовился, и достичь мыса Кеннеди, с возможностью сделать поправку на ошибку, если что-либо пошло бы не так. Возможно, это имеет какое-то отношение к дате 20 июля, или к эмблеме проекта, странной церемонии «причастия», или, быть может (как выяснил Хогленд, изучая первый американский пилотируемый полет Алана Шепарда, совершенный в 1961 году), Армстронгу и Олдрину, которых по каким-то причинам нам специально отбирали.
А может, причиной было всё, вместе взятое.
Признав, что древнеегипетская религия была звездной, и, рассуждая, что звезды сами по себе могут играть определенную роль в этом странном ряде «совпадений», Хогленд приобрел несколько астрономических компьютерных программ и решил оглянуться на места посадки на Луне. Быть может, Орион в программе «Аполлон» имел даже большее значение, чем Хогленд предполагал. Впервые, когда он ввел дату, время и координаты места посадки на Луне, он обнаружил несколько любопытных примеров, почти соответствующих звездной ориентации. Он ожидал увидеть, что, возможно, звездный пояс Ориона или, быть может, сам Сириус или Исида будут или на горизонте, или в зените, было традицией в египетской звездной религии. Вместо этого он обнаружил, что Сириус висел почти строго на востоке над местом посадки, почти на 30° выше лунного горизонта, однако затем Хогленд предположил: что, если не посадка была главным событием, а «религиозное подношение» Олдрина? Первое, что он должен был сделать — точно определить время таинственной церемонии причастия. Пользуясь копиями журналов миссии «Аполлон-18», Хогленд и Джонстон старательно восстановили послепосадочные ограничительные процедуры, через которые прошли астронавты в тот день. Удалось установить, что церемония состоялась точно на тридцать третьей минуте после того, как они совершили посадку на лунной поверхности. Когда он ввел это время в астрономическую программу, его ожидал шок: Сириус висел над местом посадки «Аполлона-11» точно на 19,5° выше лунного горизонта.
Хогленд был ошеломлен. Теперь у него не было сомнения, что «таинство причастия» Олдрина для Осириса было тщательно запланировано на точный момент и положение Луны: жена Осириса, Исида, его единственная спасительница и царица, смотрит, как Сириус, с высоты точно 19,5° в момент «таинства». Однако тот факт, что Сириус был на 19,5° - не на горизонте или в зените, как того требует по–настоящему верная интерпретация древней звездной религии Египта — имеет намного более глубокое значение. Есть предположение, что НАСА уже в 1969 году было полностью осведомлено о значимости «тетраэдральной геометрии» Сидонии — а возможно, и стоящей за ней физики — хотя до того, как были сделаны первые важные снимки районов Марса, оставалось еще более чем полдесятилетия. Следующий знак был найден в иероглифическом символе Сириуса: равносторонний треугольник, точное двухмерное представление трехмерного тетраэдра. Итак, Хогленду оставалось обдумать церемониальное «подношение» НАСА Осирису, сделанное, когда супруга Осириса Исида была точно в 19,5° над местом посадки — представленной явно «тетраэдральным иероглифом» и на тетраэдральной высоте 19,5° (и на 33–й минуте после посадки) - все это на фоне официальной эмблемы программы НАСА, которая символически — тайно — отдает дань поклонения «Ориону или Асару или Осирису». По наитию, он решил проверить еще одно место посадки «Аполлона» — «будущее» место посадки «Аполлона-12». Если происходящее было тем, о чем он думал, это место должно было стать великолепным кандидатом на то, чтобы сделать один «ритуальный сюрприз». Во время посадки «Аполлона-11» и церемонии Олдрина «в честь Осириса и Исиды» на базе в Море Спокойствия НАСА уже ритуально отметило место посадкой там автоматического зонда «Сервейор-3». Всего через четыре месяца после «Аполлона-11», в ноябре 1969 года, НАСА посадило Пита Конрада и Алана Бина (для их «прицельной» посадки на Луне) прямо рядом с «Сервейором-3» — буквально на расстоянии пешего хода! Вполне убедившись в этом, он быстро нашел еще одно удивительное соотношение: средняя звезда из пояса Ориона, Алнилам, находилась на восточно–юго–восточном горизонте и вставала; она была на волосок от места посадки «Аполлона-11» (всего двенадцать минут дуги ниже нулевого горизонта), даже ближе к нулевой» зоне нечувствительности (~ три минуты дуги), чем церемония «Осириса» Олдрина, начавшаяся в тысячах миль к востоку.
Все было «в точку».
В древнеегипетской звездной религии должно было быть наиболее примечательной гармонией, когда Осирис или Асар, умерший за горизонтом, «восставал к жизни», когда его супруге (и спасительнице) Исиде отдавались почести на базе в Море Спокойствия. Без преувеличения церемония, вероятно, должна была означать возобновление старой легенды воскрешения Осириса от рук своей супруги Исиды — а звезды одновременно разыгрывали сцену, в которой появлялись два самых священных «храма» первых шагов человека на Луне. Хогленду потребовалось углубленно изучить мифические тексты, чтобы понять использование обозначений в действии. Для египтян горизонт представлял что-то вроде ничейной земли между измерениями. Под «измерениями» египтяне понимали «жизнь и смерть». Для них смерть была еще одним шагом в духовном познании для воссоединения с Осирисом. Когда звездный объект, например, звезда Сириус, находился на западном горизонте (и в соответствующем окружении), эго означало, что богиня Исида сама переходила из «мира людей» в «мир богов» (или наоборот, если это был иной горизонт). Зенит отмечал переход объекта с востока на запад при ночном восходе и заходе, что символизировало ежедневное рождение и смерть Солнца. Когда ночной объект пересекал зенит, он достигал своей наивысшей точки в ночном небе. В этот момент объект, скажем, Сириус, пояс Ориона, или центр Льва, был, скорее, жив. Начиная, с этого краткого момента и до конца вечера он должен был клониться к западу, медленно ослабляясь. Примечательно, что для подтверждения своих наблюдений и понимания программы «Аполлон» в целом Хогленд консультировался с Марвом Кжарником — ветераном НАСА, имеющим более чем двадцатилетний стаж работы, который подтвердил полученные Хоглендом данные по лунным артефактам еще до конференции в пресс–центре в 1996 году. Теперь же Хогленд спрашивал Кжарника:
«Имело ли расположение звезд значение при планировании миссии?».
Кжарник ответил, что оно было «более чем важным»; оно было решающим для успешной астронавигации при полете на Луну и обратно, а также для точной посадки в определенном месте на движущейся поверхности. Но — звезды расположились иначе. Для того чтобы обеспечить соблюдение этих «нефункциональных» звездных гармоний, причем одновременно в двух различных местах посадки на расстоянии более тысячи миль друг от друга, по утверждению Кжарника, символичность Ориона или Осириса в планировании миссии должна была иметь наивысший приоритет над другими публично декларируемыми задачами программы «Аполлон». Этим гармониям должен был быть придан высший приоритет над всеми другими целями, будь-то политические цели, общие научные задачи миссии, сбор образцов лунной поверхности и даже безопасность экипажа. Полет на Луну (или любую другую планету) при существующих ракетных технологиях (таких, как «Сатурн-5» и «Аполлон») требует большой тщательности и предварительного планирования миссии. Поскольку количество топлива и ракетной тяги очень ограничено, полет к специальной точке назначения с точно запланированным временем прибытия и посадки в определенном месте требует самых глубоких знаний «механики небесных тел». Сюда входят все движения планеты и космического корабля, от точной, планетной орбиты до планирования времени запуска и прибытия корабля и отдельной скорости вращения самих планет. Последнее оказывает большое влияние на время старта миссии и прибытия, да и саму геометрию места предполагаемой посадки. Это происходит потому, что в космосе все находится в постоянном движении — вращаясь вокруг собственной оси, по орбите вокруг центра Солнечной системы или по орбите вокруг другого объекта, движущегося вокруг Солнца (например, другой планеты). При имеющихся ракетных технологиях, если вы хотите полететь и совершить посадку в определенном месте в определенное время на определенном объекте, то этот приоритет — единственный приоритет — ограничивает все остальные задачи планетной (или лунной) миссии. Сюда входят все второстепенные факторы — такие, как наука, оперативное планирование, решения, связанные с геологией места посадки, угла освещения во время посадки, конфигурации связи с Землей и так далее. Если вы хотите совершить посадку на другой планете так, чтобы звезды над местом посадки соответствовали какой- то «ритуальной небесной гармонии» — скажем, конфигурации Ориона и связанных с ним созвездий над Пирамидами в Гизе, — так, как они должны были располагаться несколько тысяч лет назад, единственным решением будет ограничить (отменить!) все другие аспекты чрезвычайно сложного планирования миссии. Не говоря уже о том, что, как Хогленд знал, а Кжарник подтвердил, эти соображения имеют нулевое научное значение, по крайней мере, в светском контексте.
СТРАННЫЕ ВЗЛЁТНО-ПОСАДОЧНЫЕ ПОЛОСЫ НА ЛУНЕ.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Материал подготовил В. А. Сивоконь.