ИНФОРМОКРАТИЧЕСКОЕ ВАРВАРСТВО - 2.

       Дыкман:

       В своей статье А. Фефелов очень емко и эмоционально говорит о расстреле защитников Дома Советов, о значении этой трагедии для истории России последних двадцати лет и о геноциде русского народа. Вполне можно согласиться с его оценкой влияния этого переворота на социально-экономическую и политическую жизнь России. Но в его статье не показана роль тогдашней интеллигенции и средств массовой информации в развитии этих событий, их участие в этом историческом перевороте. О роли СМИ Вы неоднократно говорили в своих научных и публицистических работах. Так, в 1994 году в книге «Русский вопрос», говоря о роли СМИ в октябрьском перевороте, Вы писали:

       «Все силы в то время были сосредоточены на борьбе между ветвями власти – парламентом и президентом, а реальная власть в это время постепенно уплывала из рук парламента и президента и все больше и больше сосредоточивалась в руках так называемой четвертой власти, которая фактически уже тогда была первой властью. Об этом можно судить по реакции СМИ на робкие попытки Съезда народных депутатов и Верховного Совета установить маломальский контроль законодательной власти над СМИ. Информократия подняла на смех и открыто стала издеваться над этим беззубым, половинчатым решением законодательной власти и игнорировать его. Слабых в политике не любят».

       Нельзя ли более подробно, с характерными деталями воспроизвести сам процесс превращения СМИ из четвертой власти в первую и показать, какую роль в этом сыграла интеллигенция того времени?

       Бакшутов:

       История пока в полной мере не ответила на вопрос о том, кто и во имя каких целей совершил переворот 3 – 4 октября 1993 года. «Творческие интеллигенты» и их средства массовой информации делают все для того, чтобы как можно дальше упрятать истину об этих событиях. Оппозиционная печать пугает их тем, что может обнародовать факты, изобличающие действительных организаторов кровавой бойни в центре Москвы. Со времен египетских жрецов страх победителей перед побежденным народом заставлял господствующие политические кланы держать побежденных в состоянии дефицита социальной информации. Практика двойной истины (одна истина для господ, другая – для рабов) не исчезла и в ХХ веке. Она существовала и существует во всякой цивилизации на нисходящем этапе ее развития в качестве инструмента, маскирующего действительное положение дел в обществе и действительную роль апологетов отжившего режима. «Господствующие классы не позволяют слишком пристально всматриваться в механизм действия своего собственного общества,… сокрытие от народа истины о ведущей тенденции исторического развития может входить в число средств, необходимых для сохранения… строя». Здесь речь идет о позднеиндустриальном обществе, о периоде заката позднебуржуазной цивилизации, об «осени нового времени».

       О том, как марксистские функционеры, идеологи позднебуржуазной цивилизации умеют скрывать свои политические цели и средства их осуществления, можно судить по следующему факту. Мир до сих пор не знает действительных причин и целей покушения на В. И. Ленина в 1918 году. Этому во многом способствовала жесткая марксистская цензура, установленная в том же 1918 году. Так что у сегодняшних борцов со свободной прессой есть близкие родственники и опытные учителя. И не продиктовано ли настойчивое требование некоторых «бывших» марксистов захоронить тело Ленина их стремлением захоронить и правду о кремлевском заговоре 1918 года?

       Только одна черта отличает современных марксистов от их предшественников 1918 году. Это их болтливость, их чрезмерная любовь к словоблудию как на радио, телевидении, так и в печати. Эта маленькая слабость часто выдает их с головой. Оправдывая установленные после октябрьского «кровопускания» цензурные запреты, глава «Московского комсомольца» заявил по телевидению: «Правде не страшна цензура». Значит, в гитлеровской Германии и сталинской России правда не пострадала от цензурных запретов? Журнал «Огонек» напечатал на обложке номера, посвященного московским событиям, аншлаг «Мы готовы простить власти все, кроме безвластия». Значит ли это, что редакционная коллегия и многочисленный совет редакции уже простили Гитлеру Освенцим, а Сталину – ГУЛАГ? Ведь, как известно, Гитлер и Сталин не страдали безвластием… И подобных «случайных» оговорок неисчислимое множество. Из них видно, что язык дается людям не только для того, чтобы они умело скрывали свои мысли. Желание скрыть за пустыми словами свои действительные мысли у работников СМИ не убавляется. Им приходится доказывать, что свобода слова состоит в том, чтобы ее запрещать всем, кто может «сметь свое суждение иметь». В период марксистской диктатуры они преклонялись перед монизмом марксистской идеологии, а сегодня, в период «демократии», – перед плюрализмом, то есть перед той же самой идеологией позднебуржуазного общества, поскольку и то и другое – это его кровная идеология, выражающая дух угодничества и приспособленчества, дух приспособления обстоятельств к своим эгоистическим интересам.

       Как и у старой Англии, у новой российской «интеллигенции» нет вечных врагов, есть только вечные интересы. Сегодня «интеллигенция», работающая в СМИ, ратует порой за православие больше, чем сами служители Русской православной церкви. И не только за православие, но и за ислам, буддизм и всякую другую религию, и все под лозунгами «свободы» – свободы слова, совести, спекуляции, гомосексуализма и многих других свобод, мыслимых и немыслимых. Современный плюрализм СМИ стал главным орудием духовного растления народа. Не случайно А. Кураев назвал телевидение оружием массового поражения. Марксизм разрушал национальную культуру под флагом «интернационализма»; СМИ продолжают делать то же самое под лозунгом «плюрализма». Показная «свобода» слова не может возродить духовность, очистить душу человека. Поток информации, обрушивающийся с экранов телевидения, плодит темные страсти, безверие, гражданскую пассивность, безразличие к судьбам своего народа и своего государства.

       Иностранных наблюдателей кровавой бойни в Москве в октябре 1993 года удивила не жестокость наемных палачей, расстреливающих из танковых орудий своих соотечественников, но равнодушие граждан, наблюдавших кровавое побоище как какой-то американский боевик. Американцы хорошо усвоили истину, что «слабость – бесчестна, равнодушие – измена». Главной «заслугой» СМИ можно считать то, что они духовно подготовили такого зрителя, сформировали человека равнодушного. Сегодня «общество погружено и растворено в равнодушии, равнодушие стало способом существования общества. На равнодушии взращено беззаконие, равнодушием питается жестокость и кровожадность, равнодушием попирается честь и правда. Равнодушие – это духовная смерть общества, предпосылка распада связующих общество целей и идеалов.

       В этом море равнодушия можно встретить еще островки героического энтузиазма, на фоне которого национальная духовная катастрофа выглядит особенно рельефно. Когда женщину-депутата, пережившую ад штурма Дома Советов, спросили: «Зачем вы там оставались?», – она со слезами ответила: «Мы оставались там для того, чтобы вы проснулись». Если нация не услышит этих слов русской женщины, значит, она обречена на исчезновение или вечное рабство. Ни радио, ни останкинское телевидение не сделали слова этого народного депутата достоянием гласности, поскольку это противоречило их пониманию «свободы слова», их кровным интересам. Замалчивая социально значимые факты, наводняя эфир информационным мусором, антинациональные по своему содержанию средства массовой информации не смогли понять бескорыстного порыва защитников Дома Советов. «Усердие бескорыстного самоотвержения всегда казалось смешным для черствого обывателя и для преуспевающей страсти к наживе, но когда люди в достаточной мере попрут естественные права человечества, когда они обогатятся позорным искушением его слабости себе на погибель, Божий гнев доходит до ярости».

       Российская «интеллигенция» – это интеллигенция особого склада. В истории еще не было интеллигенции, которая бы требовала от правительства усиления политической цензуры и расстрела собственного парламента. Разгром оппозиционной печати, введение цензуры в октябре 1993 года были необходимы, прежде всего, российской «интеллигенции», поскольку только так она могла бы сохранять монополию на СМИ, монополию на управление мыслями и чувствами людей, на человеческие души. Через три недели после кровавых событий октября 1993 года в Москву приехал госсекретарь США и сказал, что он давно привык по утрам читать «Правду», а после ее закрытия он будет лишен очень важной информации о положении дел в России. И президент Б. Ельцин был вынужден снять запрет, и «Правда» вновь стала выходить. Более того, в начале ноября 1993 года на встрече с журналистами «президент выступил против любых форм монополии на обладание средствами массовой информации и за существование оппозиционной… печати».

       Марксистскому Политбюро благодаря использованию метода двойной истины удалось создать и держать в повиновении 17-миллионное «стадо баранов», которые безропотно выполняли то, что велели их пастыри, но сразу же выбросили партбилеты, как только их лишили пастухов. «Демократические» СМИ превращают в «стадо баранов», безропотно позволяющих сдирать с себя шкуру, целый народ. Слова женщины-депутата из разгромленного Дома Советов звучат сегодня как приговор целой нации. Проснется ли нация после того, как ее целое столетие методически убивали марксистскими и постсоветскими экспериментами?

       ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

       Вице-президент Федерального общественного виртуального медиахолдинга «Россия-сегодня», председатель виртуального клуба «Интеллектуалы Урала», кандидат философских наук А. И. Шарапов.