НАУЧНЫЙ ДИСКУРС МОДЕРНИЗАЦИИ - 1.

       3. Марксизм Маркса изначально имел две формы. Первая, ранняя - еще ненаучная и антропологическая концепция «Экономическо-философских рукописей 1844 г.» - построена по модели «ореха» (схема «Гегель в Фейербахе»), и изобилует чуждой зрелому марксизму терминологией из области психологического анализа общественных отношений, вроде «отчуждение», «личность», «человек». После «эпистемологического разрыва 1848 г.» (термин Л. Альтюсера) марксизм стал пользоваться понятиями: «эксплуатация», «индивиды как суппорты социальных отношений», «классовые индивиды». Сама теория «товарного фетишизма» в первом томе «Капитала» стала остатком прежнего ненаучного антропологического крена, экивоком и заигрыванием с гегельянщиной. Второй формой марксизма – зрелого и научного, где отсутствует проблематика личности – стали подготовительные рукописи к «Капиталу» и последующие труды К. Маркса и Ф. Энгельса. Встать на точку зрения признания марксизмом трудов раннего Маркса – значит стать последователем Р. Гароди, отвергнутого за ревизионизм ФКП еще в 1966 г., и завершающего свои дни в обличии модернизированного мусульманина. Перестройка СССР начиналась с крена в рассуждения об общечеловеческих ценностях, личности, ее новом мышлении и о правах человека, использованных западными спецслужбами и манипулируемыми ими диссидентскими группами.

       Мысль о том, что классовая борьба рабочих приведет к свержению господства буржуазии и власть возьмет в руки пролетариат, потрясает мир до сих пор, а  процесс формирования пролетариата в класс и завоевания им политической власти может стать смыслом жизни передовой интеллигенции. Западные - историцистская (А. Грамши) и структуралистская (группа Л. Альтюсера) – версии марксизма в ХХ в. настаивали на том, что диктатура осуществляется через гегемонию класса, через идеологические аппараты государства. Сталинизм подорвал саму веру в марк­систский проект. Вспомним, что замена дик­татуры пролетариата диктатурой номенклату­ры, разоблачение культа личности и его пос­ледствий XX съездом КПСС поставили левых интеллектуалов Запада, особенно в Италии и Франции, в трудное положение: трудно было противостоять тогдашнему гуманистическому экзистенциалистскому «прибою» и иным формам штур­ма марксизма буржуазной идеологией.

       4. История ХХ века показывает, что в условиях десталинизации, когда проблемы морали и политики выходят на первый план, начинает господствовать идеология молодого Маркса. Она может временно заменять теорию, отвер­гая догматизм сталинизма. Однако XX съезд КПСС в докладе Н.С. Хрущева, псевдомарксистски объяснив нарушения социалистической законности и отнеся культ личности к надстройке, внедрил «сердце буржуазной идеологии» (гуманизм) в рабочее движение и в обновление социализма, что и заставляет творческих марксистов прибег­нуть к испытанному оружию марксизма — философии. Сталинские преступления — это не отклонения и деформа­ции социализма, но продукт продолжающейся классовой борьбы. Необходимо преобразование практики масс в философские тезисы. Центральная задача здесь — критика гума­низма, ликвидация кантианского наследия путем устранения понятия субъекта. Именно поэтому вслед за удалением ревизионистской модели гуманизма из марксистской теории должно последовать ее выбрасывание из практики.

       Появление в СССР в результате  передачи германскими социал-демократами рукописей раннего Маркса (у нас они были изданы в 1956 г.) совпало по времени с разоблачением культа личности Сталина на ХХ съезде КПСС. Получилось, что ни Ленин, ни Сталин не были знакомы с ранним Марксом, а более поздняя проблематика культа личности прямо вытекает из гуманистической тематики раннего марксизма.

       Гуманистический перелом в общественных науках привел к появлению марксистов, исходивших в своих построениях из тезиса о тождестве личности и общественных отношений. Такая радикальная социологизация образа человека призывала к изучению потребностей человека и провозглашала вслед за «Рукописями» грядущее торжество наиболее полного удовлетворения растущих потребностей советского народа и всесторонне развитой личности. Вся хрущевско-горбачевская перестройка исходила из необходимости демократизации для построения «социализма с человеческим лицом» и потому была целиком навеяна работами раннего Маркса. По отношению к образу социализма позднего Маркса-Ленина-Сталина такая перестройка объективно была ревизионизмом, а ее деятелями – ренегатами.

       Именно ранний Маркс был объявлен подлинным в короткое время хрущевской оттепели и горбачевской «катастройки» (термин А.А. Зиновьева). В результате в СССР во второй половине  ХХ века восторжествовал ранний Маркс, которого  официально по аналогии с лукачевским образом «молодого Гегеля» стали называть «молодым Марксом». Именно идеи молодого Маркса определили вектор перестройки  (вдохновили массы на демократическое дымовое прикрытие бюрократической революции аппарата) и привели в конце ХХ века к формированию системы сталинизма, но без Сталина. Новая перестройка в России и в странах Евразии неизбежно будет строиться на проблематике личности и прав абстрактного человека.

       Список литературы

       1. Дугин А.Г. Евразийский путь как национальная идея. М.: «Арктогея-Центр», 2002.

 Доктор философских наук, профессор, почетный работник высшего профессионального образования России, действительный член Академии военно-исторических наук С. Н. Некрасов.